Россия. Погружение в бездну

А. Ф. Добрынин объясняет негативные высказывания Горбачева о Рейгане после Рейкьявика тем, что генсек следовал «классовой терминологии», весьма «привычной старому составу Политбюро»[592]. По нашему мнению, тут мы имеем нечто иное, чем следование «классовой терминологии», а именно хитрость, игру с целью притупить бдительность «старой гвардии» в Политбюро, чтобы скрыть тайные договоренности с Рейганом. Ведь эта «гвардия», а вместе с ней «и военно-промышленный комплекс были настроены скептически, не разделяли его концепцию «нового мышления» и расчеты на быстрые договоренности с США»[593]. Поэтому Горбачев не мог сказать в Политбюро старого состава: я нашел общий язык с Рейганом и зашел «так далеко, что уже повернуть нельзя».

Вполне вероятно, что негативные официальные высказывания Горбачева о политике Рейгана обговаривались в Рейкьявике как возможные. И это являлось одним из условленных правил совместной игры. Так, во всяком случае, позволяет думать «автомобильное согласие» Горбачева с Бушем, которое правомерно рассматривать как стандартное, или стереотипное, в данном отношении.

В декабре 1987 года Горбачев прилетел в США с официальным визитом. После завершения визита его провожать в аэропорт по протоколу должен был вице-президент Буш. В автомобиле между генсеком и вице-президентом состоялась важная беседа, о чем Горбачев пишет так: «Содержание ее было настолько существенным, что можно с полным основанием считать: тогда мы заложили основу нашего взаимопонимания и доверия. Не раз потом, обсуждая с необходимой осторожностью в присутствии других людей тот или иной вопрос, я или Буш говорили: «Подтверждаю нашу договоренность в автомобиле». Или: «Оценки остаются такими же, какими были в автомобиле»[594]. Эта «договоренность в автомобиле», вероятно, была сориентирована и на некоторые отдельные случаи, связанные с поведением сторон. Недаром в США ходила версия, что «Буш делал нелестные отзывы о Горбачеве и его политике с согласия последнего. По дороге в вашингтонский аэропорт в «ЗИЛе» вице-президент поведал Горбачеву, что у него, Буша, хорошие шансы выиграть выборы и стать президентом США. «Вы должны знать, — сказал Буш, — я хочу улучшить наши отношения». Он объяснил Горбачеву, что законы предвыборной борьбы в США не позволяют ему демонстрировать свои либеральные взгляды и что некоторые его заявления Горбачев должен игнорировать. Последний ответил пониманием. Удивительно, но факт: в последующие годы, когда Буш выступал с весьма нелестными для Советского Союза заявлениями, Горбачев напоминал своим помощникам о том разговоре: «Не беспокойтесь, в душе он настроен правильно». Личные доверительные отношения Горбачева и Буша стали существенным фактором советско-американских отношений. Это помогло Бушу утвердить свой авторитет среди консервативно настроенных американцев. Нередко Буш по отношению к Москве вставал на более жесткие позиции, чем Рейган. Такая двойная игра выглядела как доказательство нестабильности в отношениях Белого дома с Горбачевым. Об этой договоренности странного свойства никто не знал»[595].

Нет ничего невероятного в том, что аналогичная «договоренность странного свойства» была у Горбачева и с Рейганом. Подобно тому, как Буш, делая выпады против Горбачева и Советского Союза, морочил головы консервативно настроенным американцам, так и Горбачев, нелестно отзываясь о Рейгане и критикуя его политику, дурачил «старую гвардию» в Политбюро и ЦК КПСС.

Без догадки насчет существования негласной договоренности между Горбачевым и Рейганом трудно, на наш взгляд, объяснить причину коренного поворота американского лидера в его отношении к нашей стране, поворота, изумлявшего многих наблюдателей. Удивительно то, что «за время пребывания одного и того же президента в Белом доме советско-американские отношения прошли через разительные перемены: сначала эти отношения вернулись в наихудшие времена «холодной войны», пережили полный развал разрядки, а затем начали вновь выправляться»[596]. Но поначалу, «в течение первых четырех лет президентства Рейган откровенно демонстрировал свое враждебное, конфронтационное отношение к Советскому Союзу. Он и действовал в этом направлении, хотя и избегал ситуаций, чреватых военными столкновениями с нами. Он был категорически против возвращения к временам разрядки начала 70-х годов. Короче, у Рейгана было одно, весьма враждебное по отношению к нам лицо»[597]. И вдруг оно просветлело и приветливо заулыбалось. Почему?