Россия в глобальном конфликте XVIII века. Семилетняя война (1756−1763) и российское общество

В отличие от регулярной российской армии, которую довольствовала казна, гусарские полки обеспечивали себя сами. Им полагались завышенные оклады содержания; взамен они должны были самостоятельно «исправляться» мундиром, амуницией, оружием и лошадьми. Но если размер жалованья был фиксированным, то деньги за «порции» (порционы) и «рации» (рационы), то есть за провиант и фураж, выплачивались по справочным ценам тех мест, где гусарский полк находился в каждый конкретный отрезок времени. Дьявол таился именно в этой детали. «Справочные» торговые (если угодно, рыночные, по справке о стоимости в данном месте и в данное время) цены, да еще при соответствующих подтасовках, могли безбожно завышаться; в землях, где лютовала война, они взлетали до небес и без посторонней помощи. Так что не будет ошибкой сказать, что материальное благосостояние гусарских полков зиждилось на порционных и рационных деньгах, расходуемых не столько по своему прямому назначению (покупка провианта и фуража), сколько на оплату подрядов и прочего. Периодически поступавшие (или хотя бы ожидавшиеся) крупные суммы служили как бы залогом для совершения сделок; офицеры и нижние чины в счет своих будущих порционов и рационов получали от полка авансы (вещами, деньгами). Эти же суммы являлись главным источником обмана, причиной махинаций с полковой отчетностью. Соблазн получить деньги не только по завышенным расценкам, но и на завышенное число людей обуславливал тот факт, что «гусарские полки были многолюдны к получению только жалованья и провианта»[861]. Вина здесь лежит на полковом начальстве, гг. офицерах, которые морочили голову командованию и обсчитывали подчиненных (а у тех был один ответ на все беды – «дезерция»).

Если в регулярной российской армии мундир, амуниция, вооружение были регламентированы государством, внесены в штаты и табели, изготавливались централизованно Главным комиссариатом и другими казенными учреждениями, то у гусар выбор и приобретение экипировки были внутренним делом полка. От казны ставилось единственное условие: люди должны быть одеты и снаряжены по-гусарски (это называлось «гусарский манир»), одинаково во всем полку. Правом принятия решений обладало общее собрание штаб- и обер-офицеров – на нем утверждали образцы, обсуждали кандидатуры подрядчиков, определялись с ценами; за этим следовало заключение контрактов. В посылки за вещами и материалами либо командировался офицер, либо миссия поручалась доверенным купцам (иностранцам). В идеале весь комплект экипировки «строился» и вывозился из Цесарии/Венгрии, однако для постоянного экспорта не хватило бы никаких рационов. Поэтому заграничные вещи использовались как образцы для подражания, а большинство покупок делалось в России. В Туле у заводских мастеров гусарские полки подряжали огнестрельное оружие; в Москве – амуницию; мундир шился на месте, полковыми или наемными портными. Для заказов в «цесарской области» оставлялись лишь самые сложные, «статусные» предметы (сабли, кивера, пояса), которые «не токмо добротою и твердостию, но и в подобие настоящего гусарского манира здесь, в России, построить невозможно»[862]. Сроков вещам не полагалось; их носили, пока они были годны, а затем офицеры подписывали очередной «приговор» и заключали новый контракт. При смотрах гусарских полков армейские инспекторы, к досаде нынешних историков военного костюма, редко уделяли внимание экипировке гусар, ограничиваясь фразой, что ее «исправляют покупкою и подрядом от себя из получаемого с порциями и рациями жалованья, и содержат оное не в указной срок, но как которая вещь выслужить может»[863].

«Гусарский манир» обходился очень дорого, не только сам по себе, но и потому, что российские гусары воспроизводили его на пустом месте. У венгров и балканских славян это была народная одежда, с базисом в виде традиционных ремесел и тысяч ремесленников. Соответственно, в Цесарии содержание полков стоило дешевле, «понеже от природы и обыкновения своего суть гусары и не требуют мундира и прочего»[864]. В России сего «обыкновения» не было, а провоз через границы-таможни удорожал все в разы. Специфика кроя (шнуры, ряды пуговиц и др.) диктовала индивидуальный пошив, строго по меркам всякого человека, что тоже прибавляло стоимости.