Россия в глобальном конфликте XVIII века. Семилетняя война (1756−1763) и российское общество

Тем не менее в этом небольшом корпусе текстов можно выделить мемуары, написанные в конце XVIII или в начале следующего века людьми, родившимися в 1730-х – самом начале 1740‐х гг., вступившими в службу еще до Манифеста о вольности дворянства и тогда полагавшими ее бессрочной. Именно это поколение было наиболее активным участником Семилетней войны. Для многих это была первая война, для кого-то она сыграла в жизни решающую роль. Поэтому рассмотрение мемуарных свидетельств о войне 1756−1763 гг. актуально при анализе процесса становления этого жанра в России в целом, отражающего, в свою очередь, формирование нового типа сознания. В данной статье эти свидетельства будут рассматриваться не как исторические источники, потому что в этом отношении они достаточно изучены. Здесь же будет предпринята попытка показать не что нам дают эти тексты для нашего знания о Семилетней войне, а какое место она занимает в мемуарах и можно ли в этом увидеть какие-то закономерности.

Безусловно, существует целый ряд объективных обстоятельств, по которым Семилетняя война не могла не повлиять на сознание русских людей. Это была большая, по сути, мировая война, в которой участвовала значительная часть мужского дееспособного населения страны, до того 14 лет не принимавшей участия ни в каких военных действиях. Перерыв этот для XVIII столетия был весьма значительным, и царствование Елизаветы Петровны прочно закрепилось в культурном сознании как «мирное», не случайно М. В. Ломоносов в «Оде на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны 1747 года» именовал императрицу «возлюбленная тишина». Тем неожиданнее для современников было вступление России в войну на склоне елизаветинского царствования. Конечно, не все ее участники оказались в центре боевых действий, но почти у всех была такая вероятность. Это была война с сильным и постепенно обретающим легендарный ореол противником, что очень хорошо прослеживается по фольклору, прежде всего по лубочным картинкам и историческим песням: пруссаки со своим королем надолго остались в народной памяти[928]. Наконец, это была война с большими потерями, что не только должно было произвести сильное эмоциональное потрясение, но и изменило состав семей и имущественные отношения, а также дало неожиданные возможности для карьерного роста, потому что там, где большие потери, большое производство в чины. Кроме того, важно учесть и еще одно обстоятельство: множество русских оказались на чужой территории, в Европе, и познакомились с новым для них укладом жизни, бытом и нравами. Большинство из них при других обстоятельствах вряд ли вообще когда-либо выехали бы за границу.

Для данной статьи были отобраны семь текстов, которые приведены в таблице ниже. Это именно мемуары, то есть рассказ автора о себе по прошествии некоторого времени, в которых Семилетняя война в основном является одним из сюжетов. Все эти тексты очень разные и с трудом поддаются какой-то систематизации, тем не менее на их основании можно сделать некоторые наблюдения.

В статье не рассматриваются мемуары, в которых война лишь упомянута (например, «Домовая летопись» И. Г. Андреева[929]), а также те, в которых описываются современные войне события, но о ней самой не сказано ни слова. Такая фигура умолчания, которую можно наблюдать, например, в записках майора М. В. Данилова[930], находившегося в близком окружении П. И. Шувалова и имевшего отношение к разработке новых видов артиллерийского оружия, представляет несомненный интерес, но требует отдельного изучения.

Все перечисленные выше авторы в годы Семилетней войны были на военной службе, и большинство участвовало в сражениях. Исключение составляет Хомяков, который находился в тыловых полках и провел всю войну в маневрах, а также Климов, который почти сразу после пересечения прусской границы попал в плен. Более того, почти все мемуаристы, кроме Болотова, оставались на военной службе до преклонных лет или до конца жизни и обратились к созданию своих записок незадолго до смерти (кроме того же Болотова и Прозоровского). Таким образом, неудивительно, что значительная часть их мемуаров посвящена службе.