Россия в канун войны и революции. Воспоминания иностранного корреспондента газеты «Таймс»

Из других источников я узнал главную причину этой враждебности. Будучи министром внутренних дел и прослужив долгое время в департаменте полиции, г-н Плеве считал своей первой обязанностью поддержание общественного порядка и защиту персоны и самодержавной власти своего августейшего повелителя. Поэтому он был решительным противником всяких революционных тенденций, в какие бы одежды или обличья они ни рядились; и как государственный деятель он должен был обращать свой взгляд на все, что может усилить эти тенденции в будущем. Так, ему казалось, что в финансовом курсе, проводившемся уже несколько лет подряд, зрели зародыши будущего революционного брожения. Крестьянство беднело и потому легче прислушивалось к лукавым речам социалистов-агитаторов; в Харьковской и Полтавской губерниях уже имели место крестьянские волнения. Революционные социал-демократы тайно организовывали быстрорастущий промышленный пролетариат, и в некоторых крупных городах уже наблюдались серьезные беспорядки среди рабочих. Для любого будущего революционного движения пролетариат, естественно, станет источником новобранцев. Кроме того, на другом конце социальной лестницы создавался класс богатых капиталистов, и всякий, кто хоть немного знаком с историей, знает, что богатое и могущественное третье сословие не может бесконечно мириться с самодержавной властью. Хотя сам г-н Плеве не был ни аграрием, ни славянофилом-доктринером, он не мог не питать известных симпатий к тем, кто ковал громы и молнии для свержения г-на Витте. Он был слишком практичный человек, чтобы воображать себе, будто стрелки на циферблате экономического прогресса могут повернуться и пойти вспять к отмирающим патриархальным институтам; однако он полагал, что по крайней мере темп этого прогресса мог бы быть поумереннее. Министру финансов не следовало так отчаянно и безрассудно спешить, и желательно было бы создать консервативные силы, которые могли бы противодействовать революционным, невольно вызванным к жизни его импульсивным коллегой.

Некоторые из кователей громов и молний шли гораздо дальше и утверждали или намекали, что г-н Витте – сам сознательный революционер и вынашивает тайные злодейские планы. В поддержку своих инсинуаций они приводили некоторые случаи, когда известных социалистов назначали профессорами в академиях, подотчетных Министерству финансов, и указывали на Крестьянский банк, который пользовался особым покровительством г-на Витте. Сначала от банка ждали, что он будет действовать против революционных тенденций, препятствуя образованию безземельного пролетариата и увеличивая число мелких землевладельцев, всегда и везде консервативных в отношении прав частной собственности. К сожалению, его успех вызвал опасения у более консервативной части землевладельцев. Эти господа, как я уже упоминал, указывали на то, что имения дворян быстро переходят в руки крестьян и что, если этот процесс продолжится, потомственные дворяне, которые всегда были вернейшей опорой трона, переместятся в города и там погрязнут в нищете или смешаются с коммерческой плутократией. Тем самым они будут способствовать образованию третьего сословия, враждебного самодержавной власти.

В таких обстоятельствах было очевидно, что упрямый министр финансов мог сохранять свое положение только до тех пор, пока пользовался уверенной поддержкой императора, а эта поддержка по вышеуказанным причинам подвела его в критический момент. В то время как его труды были еще не закончены, ему пришлось внезапно оставить свой пост и занять положение, при котором, по общему мнению, он уже не будет иметь большого влияния на администрацию.

Так пал русский Кольбер-Тюрго или как вам угодно его назвать. Помешают ли ему будущие финансовые трудности вернуться на пост министра финансов, пока неизвестно; но в любом случае его труды невозможно повернуть вспять. Он поднял промышленность на неслыханную высоту, а промышленность на капиталистических началах всегда создает промышленный пролетариат, и, как это предвидел г-н Плеве, он уже дал революционерам новое поле деятельности. Поэтому я вернусь к вопросу развития революционного движения, чтобы рассказать о его современных этапах.

Глава 26. Новый этап революционного движения