Россия в поворотный момент истории

«…если успокоение, признаки коего имеются, наступит скоро, если удастся вернуть боевое значение Балтийского флота, то, кто бы ни был верховным, он сделает все возможное в нашей обстановке, чтобы приковать к себе силы противника, ныне находящиеся на нашем фронте… Но ранее начала мая нельзя приступить даже к частным ударам, так как весна только что начинается, снега обильные и ростепель будет выходящей из ряда обычных».

Однако «генеральное наступление» уже началось. Остановить британское продвижение в секторе Аррас – Суассон было невозможно. Поэтому события развивались в основном так, как предсказывал Алексеев. Порывистый генерал Нивель просчитался, британская и французская армии попали в ловушку.

На севере англичане не смогли преодолеть германские оборонительные сооружения и, продвинувшись всего на несколько миль, были остановлены, понеся тяжелые потери.

В Шампани французская армия также потерпела сокрушительное поражение, стоившее бесчисленных жертв.

Психологические последствия этого провала, возможно, были еще более катастрофическими. Солдаты во многих корпусах проявляли все большее недовольство своими офицерами; ширилась антивоенная пропаганда, шли разговоры о немедленном заключении мира. Ситуация достигла апогея, когда два корпуса восстали и двинулись на Париж. 15 мая генерал Нивель был смещен с поста главнокомандующего; его заменил генерал Петен, организовавший оборону Вердена и пользовавшийся в армии огромным уважением и престижем.

Остановив поход бунтующих солдат и восстановив на фронте закон и порядок, почти не прибегая к жестким репрессивным мерам, генерал Петен отвел нависшую над союзными войсками угрозу. Планомерно отступив на оборонительные позиции, выбранные им лично, генерал все лето и осень продержался в обороне.

Таким образом, безрассудная попытка Нивеля ввести в действие всю французскую армию и достичь решительных результатов без поддержки Русского фронта окончилась поражением и не только уничтожила все шансы на совместное наступление с запада и с востока, но и практически лишила державы Антанты всех надежд на завершение войны в 1917 г.

Кроме того, разногласия между союзными державами позволили германскому правительству и Верховному командованию принять пресловутый «генеральный план».

План этот был продуман и четок: во-первых, прекратить все операции на Русском фронте, а вместо этого развернуть «мирное наступление», сопровождаемое пораженческой пропагандой, тем самым парализуя русский боевой дух; во-вторых, перебросить все регулярные дивизии с Русского на Западный фронт, сосредоточив в том районе все силы германской армии; и в-третьих, начать решительное сражение в Западной Европе, прежде чем Соединенные Штаты смогут оказать союзникам реальную и эффективную помощь.

Единственный возможный способ сорвать этот хитроумный план заключался в предотвращении распада Русского фронта, в восстановлении дисциплины в частях и возобновлении боевых действий, поскольку бездействующий и деморализованный фронт сделал бы Россию легкой добычей для разрушительной пропаганды: И действительно, именно возобновление сражений на Русском фронте в конечном итоге сделало невозможной победу немцев в Первой мировой войне.

Впоследствии генерал Гинденбург подтвердил в своих мемуарах, что в 1917 г. русское Верховное командование разгадало цель немецкой «мирной политики» на Русском фронте, избрало для Русской армии верный стратегический план действий и полностью выполнило его.

Русский фронт

Деморализация русских войск осенью и зимой 1916 г. вынудила царя обратиться к крайним мерам в тщетной попытке подготовиться к весеннему наступлению. По наущению исполняющего обязанности начальника Генштаба генерала Гурко царь решился на коренную реорганизацию армии.

Несмотря на возражения командующих Северным, Западным и Юго-Западным фронтами, следуя «прямой воле» царя и твердому убеждению генерала Гурко, было решено перебросить еще 20 дивизий с вышеупомянутых фронтов на Румынский фронт. К лету для европейских фронтов следовало сформировать 21 дивизию. Двухдивизионные корпуса подлежали реорганизации по германскому образцу в трехдивизионные. Формировалось 70 тяжелых артиллерийских батарей. Наступление на Русском фронте намечалось на начало мая, когда будут готовы новые железнодорожные линии в сторону Румынии.

Если бы генерал Алексеев в то время находился при Ставке, этот план никогда бы не появился на свет, так как с военной точки зрения было абсолютно немыслимо провести радикальную реорганизацию армии и путей сообщения – даже по «прямой воле» царя – за несколько месяцев до начала наступления.