Тем временем очень серьезная ситуация сложилась в Хельсинки: в любой момент ожидалось уничтожение флота и расправа над офицерами. Меня срочно вызвали в Адмиралтейство, чтобы по телефону вести переговоры с представителем матросов. В ответ на мои призывы этот человек обещал сделать все, чтобы успокоить моряков, и убийство офицеров было предотвращено. В тот же вечер делегация, в которую входили представители всех партий, отправилась в Хельсинки, чтобы постараться восстановить порядок. Какое-то время эта военно-морская база больше не доставляла беспокойства. Однако 4 марта адмирал Непенин был убит каким-то штатским, который оказался немецким агентом.
События в Кронштадте, упомянутые в главе 14, в действительности произошли 27 февраля, но вести о них дошли до нас существенно позже.
Вечером 2 марта было подписано следующее заявление Временного правительства, опубликованное на следующий день:
«ДЕКЛАРАЦИЯ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА О ЕГО СОСТАВЕ И ЗАДАЧАХ 3 марта 1917
Граждане! Временный комитет членов Государственной думы при содействии и сочувствии столичных войск и населения достиг в настоящее время таких значительных успехов над темными силами старого режима, которые дозволяют ему приступить к более прочному устройству исполнительной власти.
Для этой цели Временный комитет Государственной думы назначил министрами первого общественного кабинета следующих лиц, доверие к которым страны обеспечено их прошлой общественной и политической деятельностью.
Председатель Совета министров и министр внутренних дел – князь Г.Е. Львов.
Министр иностранных дел – П.Н. Милюков.
Министр военный и морской – А.И. Гучков.
Министр путей сообщения – Н.В. Некрасов.
Министр торговли и промышленности – А.И. Коновалов.
Министр финансов – М.И. Терещенко.
Министр просвещения – А.А. Мануйлов.
Обер-прокурор Святейшего синода – В.Н. Львов.
Министр земледелия – А.И. Шингарев.
Министр юстиции – А.Ф. Керенский.
В своей настоящей деятельности кабинет будет руководствоваться следующими основаниями:
1) Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе террористическим покушениям, военным восстаниям и аграрным преступлениям и т. д.
2) Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек с распространением политических свобод на военнослужащих в пределах, допускаемых военно-техническими условиями.
3) Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений.
4) Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны.
5) Замена полиции народной милицией с выборным начальством, подчиненным органам местного самоуправления.
6) Выборы в органы местного самоуправления на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.
7) Неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участие в революционном движении[64]
.8) При сохранении строгой военной дисциплины в строю и при несении воинской службы – устранение для солдат всех ограничений в пользовании общественными правами, предоставленными всем остальным гражданам.
Временное правительство считает своим долгом присовокупить, что оно отнюдь не намерено воспользоваться военными обстоятельствами для какого-либо промедления в осуществлении вышеизложенных реформ и мероприятий.
Председатель Государственной думы
Председатель Совета министров кн.
Министры:
Когда спустилась ночь 2 марта, члены Временного правительства собрались для обсуждения других важнейших вопросов. Мы по-прежнему с нетерпением ждали известий от Гучкова и Шульгина. Мы знали, что любая попытка передать власть регенту будет иметь серьезные последствия, и из частных разговоров со своими коллегами я понял, что практически все они в полной мере осознают это. Единственным, кто никак не хотел уступать, был Милюков, а Гучков и Шульгин отсутствовали и не могли высказаться. Но все были согласны, что приближается критический момент.
Первые сообщения о революции, поступившие 27 февраля, царь воспринял спокойно. Неизбежные беспорядки в результате расправы с Думой предусматривались в его плане восстановления абсолютной монархии, а генерал Хабалов, командующий специальными вооруженными силами в Петрограде, заверял его, что «войска выполнят свой долг». Как и обещал царь Протопопову перед тем, как 22 февраля отбыть в Ставку, с фронта было вызвано несколько гвардейских кавалерийских полков, и они уже двигались в сторону столицы.