Россия в Центральной Азии. Бухарский эмират и Хивинское ханство при власти императоров и большевиков. 1865–1924

Помимо прямых инвестиций в хлопкоочистительные и другие предприятия, русский капитал проявлял в Бухаре и Хиве большую активность в финансировании местных производителей. Большинство тех, кто выращивал хлопок, были мелкими крестьянами или издольщиками, которые обычно занимали деньги под непомерные проценты или покупали в кредит по завышенной цене такие необходимые вещи, как семена, чай и промышленные товары. Их кредиторами являлись местные перекупщики, скупавшие у них хлопок под залог сильно недооцененного будущего урожая. Перекупщики, в свою очередь, использовали в качестве оборотного капитала займы, взятые в русских банках, которые появились в Бухаре в 1890-х годах, чтобы финансировать подобные операции, а также деятельность русских купцов и промышленников в ханстве. Торговцы каракулем и шерстью в значительной степени финансировались аналогичным способом. В дополнение к Новобухарскому отделению Государственного банка, которое открылось в 1894 году и через 20 лет имело активы в 90 000 000 рублей, к 1915 году в Новой и Старой Бухаре открылись отделения семи русских частных банков с общим капиталом 20 000 000 рублей. На долю Русского для внешней торговли банка и Русско-Азиатского банка (последний имел также отделение в Керки) приходилось совместно 11 000 000 рублей. Русско-Азиатский банк и Азовско-Донской коммерческий банк особенно активно участвовали в финансировании торговли хлопком, в то время как Русский для внешней торговли банк в значительной степени монополизировал кредитование производителей каракуля. В Хиве имел свое отделение, которое открылось в 1909 году в Ургенче, только Русско-Азиатский банк, хотя и другие банки держали там своих агентов.

В последние годы перед революцией русские предприниматели и спекулянты нашли в Бухаре еще один источник прибыли в получении концессии от правительства эмира на сельскохозяйственные земли, обычно находившиеся за пределами железнодорожной зоны и русских поселений, для орошения и использования. С 1912 по 1915 год бухарское правительство передало в такие концессии почти 300 000 десятин (810 000 акров), или свыше 1 % от всей площади ханства. Из-за возможных политических последствий Петербург поначалу возражал против экономической деятельности подобного рода. Когда в 1910 году известный авантюрист князь М.М. Андроников заручился согласием Абдул-Ахада на получение в концессию земель в Каршинской степи для орошения и использования, действующий министр иностранных дел А.А. Нератов аннулировал эту договоренность на том основании, что земельная концессия, полученная частным лицом, будет нарушать суверенные права эмира на его территорию и выведет из-под его контроля землю, которая в будущем может понадобиться бухарскому населению.

Однако соблазн получения прибыли и влияния в высших кругах оказался сильнее политических соображений, и 23 февраля 1912 года с одобрения России эмир передал в концессию 72 500 десятин в бекстве Ширабад владельцу хлопкоочистительной фабрики в Керки и маслобойни в Термезе А.Г. Ананьеву. Условия этой концессии сроком на 99 лет включали право принудительного отчуждения любой собственности местных жителей, необходимой для проведения ирригационных работ, право использования для орошения воды из Сурхандарьи и освобождение от всех налогов на первые восемь с половиной лет. По окончании этого периода бухарскому правительству в счет налогов причитался ежегодный платеж в размере 100 000 рублей. Вскоре Ананьев столкнулся с сопротивлением местных крестьян, земли которых пересекались с землей, отданной ему в концессию, и в конце концов передал свои права «Ширабадской компании», финансируемой и контролируемой петербургским банком.