Россия входит в Европу: Императрица Елизавета Петровна и война за Австрийское наследство, 1740-1750

Свадьба Анны Петровны и Карла-Фридриха Голштейн-Готторпского, состоявшаяся в 1725 году, прекрасно вписывалась в экспансионистскую матримониальную программу великого царя. Петр нарушил традицию, предписывавшую русским царям «эндогамные» браки с русскими невестами из знатных боярских родов; своих детей, племянников и племянниц он соединил брачными узами с представителями немецких герцогских родов: с Брауншвейг-Вольфенбюттельским, Голштейн-Готторпским и Курляндско-Земгальским домами. Приданое Анны Петровны спасло Голштинию от разорения, а рождение сына укрепило права на хрупкое наследство. Теперь в свою очередь покровителями этого маленького государства сделались русские: и финансовыми, и коммерческими способами они способствовали экономическому развитию Голштинии^{380}. Однако после смерти Екатерины I в 1727 году и смерти ее старшей дочери в следующем году Россия очень скоро бросила Голштинию на произвол судьбы. В 1732 году Анна Ивановна подписала с Австрией и Данией конвенцию, недвусмысленно ограничивавшую права герцога. Конвенция подтверждала присоединение герцогства Голштейн-Готторпского к Дании, а за присоединение принадлежащей герцогу части Шлезвига сулила ему миллион рейхсталеров. В результате земли Голштейн-Готторпского герцогства, и без того уже сильно раздробленные, грозили превратиться в настоящее лоскутное одеяло. Молодой герцог, рассчитывавший на поддержку Карла VI, воспротивился такому разделу; проблема так и осталась нерешенной. После кончины Карла-Фридриха в 1738 году и создания временного правительства под руководством Фридриха-Августа Голштинского, человека корыстолюбивого и трусливого, дела в маленьком государстве пошли еще хуже. Шведы и датчане не спускали глаз с Голштинии и ждали первого неверного шага се правителей; русские сократили финансовую помощь и затрудняли плавание голштинских торговых кораблей по Балтийскому морю. Восшествие на престол Елизаветы, которую связывали с Голштинским домом сентиментальные воспоминания, спасло крохотное герцогство. Назначение сына Карла-Фридриха и Анны Петровны наследником российского престола означало радикальную перемену внешнеполитического курса России. Царица, подобно своему отцу, заботилась о территориальных интересах своих голштинских родственников и поддерживала желание Голштинии вернуть земли, аннексированные Данией^{381}; между тем члены Императорского совета (Конференции) относились к этому намерению весьма сдержанно, ибо боялись, как бы защита Голштинии не привела к пересмотру Ништадтского мира (1721)^{382}, по которому к России отошли Лифляндия, Эстляндия и Карелия.

В 1742 годы по наущению Версаля и под давлением Петербурга шведский сейм избрал Карла-Петера-Ульриха Голштейн-Готторпского, уже назначенного наследником Елизаветы, также и наследником старого Фредрика I. Между тем юный герцог к этому времени уже принял православие и лишился права воссесть на шведском престоле; таким образом, наследником шведской короны сделался епископ Любский Адольф-Фридрих Голштейн-Готторпский. Елизавета, пользуясь поддержкой Пруссии, навязала шведам, ослабленным после Абоского конгресса, этот выбор. Прусский же король, чтобы укрепить права и притязания Голштинского дома, в 1744 году выдал за наследника шведского престола свою любимую сестру Ульрику^{383}.[104] Таким образом, скандинавской державе покровительствовали и Гогенцоллерны, и Романовы^{384}, а Версаль настороженно наблюдал за этим перераспределением наследственных прав, которое грозило лишить Стокгольм независимости. Внешняя политика России на севере была неотделима от проблемы Голштинии^{385}; родственные связи с Голштинским домом увеличивали могущество России, позволяли ей контролировать внутреннюю и внешнюю политику Швеции^{386}. Вплоть до 1746 года, когда Россия вступила в европейскую войну, Людовик XV в ущерб интересам Фредрика I делал вид, что одобряет такое положение дел.

Начиная с 1742 года, Голштинский вопрос служил камнем преткновения в отношениях Елизаветы с ее собственным правительством; члены Императорского совета, стремясь поддержать датского короля Христиана VI, были готовы пожертвовать герцогством, тогда как императрица надеялась укрепить позиции своего наследника сохранением этого государства под покровительством России. Тесное переплетение интересов огромной империи и крохотного герцогства, напряженные отношения с Данией и Швецией — все это сковывало деятельность русской Коллегии иностранных дел. Пытаясь найти выход из этого тупика, Елизавета решила создать специальное министерство, которое занималось бы делами Петра Федоровича и само, независимо от Коллегии иностранных дел, вело соответствующие переговоры по территориальным вопросам. Фридрих-Август Голштинский, дядя великого князя, управляющий делами герцогства, поселился в Петербурге; таким образом, получалось, что герцогство имеет правительство хоть и независимое, но, к великому неудовольствию других северных держав, располагающееся в Петербурге.