Россия – возврат к могуществу. Обретение силы и национальной идеи

Но как эта высшая Личность – бестелесное воображаемое коллективное образование может творить такое с людьми? Очередная недоказанная философская теория персонализма? Или мистика? Нисколько. В тяжелые для народа времена в подсознании каждого индивида, но и сознательно, становится вполне возможным: промолчать, когда ранее никогда бы не смолчал; стерпеть, когда бы раньше не стерпел; выполнить приказ, когда бы раньше «умер бы», а не выполнил; проголосовать «за», когда бы раньше начал буйно протестовать; головой своей пожертвовать, когда бы раньше и не подумал сделать так, и тому подобное.

Что-то немного меняется в поступках каждого при грозящей всем опасности. Этого малого бывает достаточно, если так поступают десятки и сотни миллионов. Старожилы ностальгически вспоминают, какими добрыми и дружными становились люди в тяжелые времена. В общей беде все становятся похожи на детей в темном лесу. Жутко напугавшись, они потихоньку начинают искать на ощупь путь к безопасности. Однако то, что они находят, дорога вовсе не туда, куда они направлялись сначала, но хода назад тоже нет. В то место, куда они хотели когда-то попасть, пути нет, и не было, как и того, что они желали там найти, забредя в лес. Теперь же всего важнее спасти свою жизнь. По возможности, жизнь всех заблудших. Если не получится, то хотя бы большую часть, из которых можно возродить народ снова. Ведь Поток жизни не остановится без них. Поэтому спасай вместе жизнь, или погибни, как народ.

Когда так начинает себя вести весь народ (этнос или государство), то он сдвигается на другой курс, в сторону от прежних мечтаний и чаяний. Тогда «не до жиру, быть бы живу». Теперь неважно, становится ли жить людям лучше, или хуже и вовсе не так, как обещали им вожди. Большая часть сплачивается, подчиняясь инстинктам, меньшая часть, как всегда, протестует и гибнет. Но вся страна начинает мелкими шажками подвигаться к лучшему. Какому лучшему? К такому, которое только и имеет смысл для общего Потока жизни, но что становится очевидным только в дни бедствий, – к обретению большей Сопротивляемости и Силы общего этноса-государства.

В сравнении с этим прочее не имеет значения. Жизнь на Земле появилась вовсе не для счастья и комфорта каждой особи. Спросите это у оленя в зубах у стаи волков, или у мыши в зубах домашней кошки. Никто и никогда из этих «природных» жертв не умирает «естественной» смертью: их всех съедают. Но Жизнь у оленей и волков общая, и важно только то, чтобы и те и другие оставались живыми, как существа, взаимно дополняющие экосистему. Череда жизнь-смерть нам в чувствах недоступна, хотя рассудок понимает и смиряется. Мрачно? Не совсем, если только внимательнее присмотреться к природе и прислушаться к Жизни-внутри каждого из нас. В детстве для успокоения перед сладким сном сказки, которые нам читали, всегда заканчивались слишком счастливо. Поэтому повзрослевшему, но воспитанному на таких сказках человеку окружающий мир обязательно кажется жестоким и «злым». Но мир ни то и ни другое, он ни добрый, ни злой. Лучше представлять себя на гордом паруснике, режущим волны неспокойного океана, с великими целями и предназначением для каждого матроса, с очень важной миссией полученной каждым свыше, тогда в жизнь приходит необходимое равновесие и радость. Но ждать от жизни покоя и комфорта бессмысленно: последуют одни разочарования и несчастья.

Вернемся к нашей истории, чтобы понять лучше, что с нами происходит. Через десять лет, после Гражданской войны, когда новая власть вошла в полную силу, это были уже не те большевики, что были прежде, наивные мечтатели, хотя все они по-прежнему имели партбилеты ВКП(б) и принародно чтили своих учителей-классиков. Это была меньшая по числу горстка самых экстремальных пассионариев, захвативших власть во второй раз, но имевших теперь совсем другую цель. Дать народу «счастье» у них не получилось, но оказалось, есть нечто более важное – остаться народу попросту живым. Для этого нужно было вовсе не «счастье трудового народа», которое, как стало всем понятно, не достижимо в обозримом будущем. Оказалось, что главным теперь было сохранить жизнь, сделать страну способной защитить себя от окружавших ее врагов. Но для этого надо было сначала отстоять свою власть, применяя для этого любые средства.

Началась «мясорубка». Вместо обретения обещанного «счастья» у целого поколения русского народа в результате диктата, принуждений, репрессий, расстрелов была вытравлена прежняя дореволюционная нравственность с вековыми ценностями, старыми понятиями о чести, Боге, долге. Все прежнее, как вредное для новой жизни и для достижения поставленной цели, было брошено в пылающую топку Красного паровоза. В результате, новое поколение, сумевшее возродить былую имперскую сопротивляемость и Силу, выстоять и победить в Гражданской и Великой отечественной войнах, было уже совсем иным народом, другим этносом. Но, похоже, иного пути у России никогда и не было.