Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку

Непосредственно в Джидде русский консул Левицкий пытался поставить поток паломников под свой контроль и юрисдикцию, помимо прочего заявляя претензии на сеть центральноазиатских текке в этом городе. Как было отмечено выше, суфии из Центральной Азии в прежние века основали эти постоялые дворы по всей Османской империи в помощь паломникам из Туркестана197. Левицкий выявил пять таких текке в Джидде и посетил их все в течение года после своего прибытия в город. В 1893 году в рапорте русскому послу в Константинополе И.А. Иванову он сообщил, что они предназначены «исключительно для русскоподданных и Бухарцев», финансируются русскими подданными и в целом пребывают в ужасающем состоянии. Одно из двух «бухарских текие» – «развалившееся», а османские подданные, владеющие всеми этими текке, в большинстве своем отличаются «крайне ограниченным умственным развитием». Он писал послу: «Ввиду того, что подворья эти приобретены русскоподданными и для русско-же подданных, то само собой разумеется, что с открытием в Джедде русского консульства наблюдение за этими текие должно лежать на консуле»198.

Главный аргумент Левицкого в пользу приобретения текке в Джидде относился к санитарной области. Он настаивал, что в качестве русского консула должен производить «контроль за чистотой подворий, гигиеническими их условиями и пр[очим]» и что он или его секретарь обязаны регулярно посещать эти заведения с целью «ограждения и поддержания здравия русских хаджей»199. Нет причин сомневаться в искренности Левицкого. После 1865 года в Джидде было восемь крупных эпидемий холеры, а Левицкий подал свое предложение в 1893 году, в разгар одной из самых тяжелых. Жертвами эпидемии 1893 года в Аравии стало более 30 тысяч паломников. В том же году эпидемия холеры опустошала Россию. Она началась в Астрахани, и в ней обвиняли вернувшихся из хаджа паломников. Самая смертоносная эпидемия в России XIX века, она погубила 250 тысяч российских подданных по всей империи. В России, как и повсеместно, инфекция поражала преимущественно низшие классы. В их среде циркулировали мифы и легенды о происхождении «страшной гостьи», в частности идея, что ее запустило правительство для истребления бедняков200. Левицкий наверняка знал о страхе русского правительства того времени перед холерой как перед угрозой внутреннему порядку и о роли хаджа в ее распространении.

В 1893 году в Джидде Левицкий своими глазами видел ужасы, описанные другим очевидцем, врачом на османской государственной службе по фамилии Ослханицкий. Он описывал Джидду того года как «огромное кладбище» с полными трупов караван-сараями, мечетями, кофейнями, домами и общественными местами. Городские рабочие и носильщики отказывались хоронить мертвецов. Ослханицкий писал: «Повсюду были смерть и страдание, крики мужчин, женщин и детей, смешанные с ревом верблюдов, – короче говоря, страшная сцена, которая никогда не изгладится из моей памяти». Эпидемия продолжалась целый месяц, и большинство пострадавших были подданными из колоний. Из-за этой эпидемии проблема холеры в Хиджазе вышла на международный уровень и заставила европейские державы настаивать на своем праве прямого вмешательства в вопросы санитарных условий в Джидде, учитывая неспособность османов на их собственной территории ввести в действие международные правила201.

В ответ на опустошительную эпидемию холеры в Аравии и страх перед чумой в Индии европейские державы созвали первую Санитарную конференцию по паломничеству в Мекку. На ней они выработали Парижскую санитарную конвенцию 1894 года, в которой уделили основное внимание холере и предписали более строгий и инвазивный контроль над потоком паломников. Среди этих мер, помимо прочего, были строгие врачебные осмотры в портах отправления паломников и организация нового карантинного пункта на острове Камаран в Красном море с европейским и османским медицинским персоналом из мусульман и немусульман202. Иными словами, эпидемия 1893 года привела к углублению европейского участия в хадже в Аравии и вокруг нее, а также в колониях. Османы, стремясь вернуть себе контроль и власть над массовым потоком паломников и ослабить европейское влияние на хадж, после эпидемии 1893 года приняли ряд собственных мер. Помимо прочего, османский султан Абдулхамид II приказал построить в Мекке постоялый двор для неимущих паломников на 1400 мест203.