Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку

Юрьев утверждал, что из-за логистики хаджа Доброфлот не в состоянии заработать денег на перевозке паломников туда и обратно. Это могли позволить себе лишь пароходы, оперирующие на Красном море: они подбирали паломников в Суэце (куда те приезжали из Александрии поездом), доставляли их в Джидду и оттуда обратно в Россию. Эти пароходы были гораздо больше судов Доброфлота и могли участвовать в местной торговле, пока полтора месяца ждали окончания паломнических ритуалов в Мекке и Медине289. Из письма Юрьева становилось ясно, что Россия находится в невыгодном положении на фоне других империй, особенно Британской, имевшей торговые сети и экономические интересы на Красном море и в окрестностях, благодаря чему для британских судоходных компаний перевозка паломников была не только доступна, но и выгодна.

Другую проблему представлял могущественный синдикат, существовавший в Джидде с 1880-х годов и контролировавший перевозку паломников пароходами. Он не допускал чужаков в эту область290. Юрьев объяснял, что для Доброфлота единственный способ обойти синдикат – перевозить паломников, уже имеющих обратные билеты, как и предложил джиддский консул. Но, по словам Юрьева, флот вряд ли мог организовать столь масштабный проект. Для этого нужно было выпускать и продавать билеты мусульманам по всей огромной империи. Юрьев доказывал, что перевозка паломников потребует специальных пароходов и щедрых правительственных субсидий и правительству придется взять на себя организацию транспортировки паломников на судах Доброфлота291.

* * *

Работа по организации хаджа была, очевидно, не по силам одному Доброфлоту или РОПиТ или даже обоим вместе. В 1903 году это признал тогдашний министр внутренних дел В.К. Плеве. В том году он подал в Государственный совет проект, озаглавленный «Временные правила для паломников-мусульман»292. Это был первый официальный проект государственного вмешательства в организацию хаджа. Также это была последняя из министерских инициатив по управлению миграциями в России посредством введения новых законов и политических мер293. Проект предполагал масштабный государственный патронат над хаджем, выражающийся в стимулах, привилегиях и организации услуг.

Плеве был назначен министром внутренних дел в 1902 году, после занятия других ведущих должностей в министерстве, включая должность главы Департамента полиции. По своему служебному опыту он должен был хорошо знать, что хадж является внутренним делом империи. И, несомненно, на его озабоченность организацией хаджа повлияли более общие соображения о стабильности империи и потребностях управления ее разнообразными народами. В 1903 году, когда Плеве предложил новые «Временные правила», случился также Кишиневский погром, один из самых кровавых и разрушительных эпизодов антисемитского насилия в новой российской и еврейской истории – признак усиливающегося антисемитизма в империи. Этот погром выявил распространенную в России нетерпимость в отношении евреев в условиях смуты и революционного насилия в стране. Сипягин, предшественник Плеве, был убит террористом, и самого Плеве скоро ждал такой же конец. В 1904 году в центре Петербурга социалисты-революционеры бросили бомбу в экипаж Плеве и убили его294.

Вероятно, Плеве лучше всего известен репрессиями против радикальных политических групп, сопротивлением либеральным мерам (из-за чего много раз конфликтовал с Витте) и антисемитизмом295. Но в данном случае мы видим, что он пытался упростить для мусульман доступ в Мекку по черноморским маршрутам, по сути облегчить для них пересечение границ и улучшить условия поездок. В предложенных правилах он молчаливо признал, что условия на черноморских маршрутах далеки от совершенства и что необходимо больше стараться для привлечения на эти маршруты мусульманских паломников. Для достижения данной цели Плеве предлагал три меры.

Во-первых, российское государство должно было выдавать бесплатные и легкодоступные паспорта своим мусульманам, желавшим совершить хадж. Это была особая привилегия, которую следовало распространить также на православных паломников, чтобы поощрить их в большем количестве ездить в Иерусалим и делать это легально, при поддержке ИППО. Что касается хаджа, то Плеве рассчитывал прекратить таким образом нелегальное паломничество. Багдадский и джиддский консулы докладывали, что большинство российских паломников путешествуют за границей без паспортов, главным образом потому, что получать их неудобно и дорого296. Законы, принятые в 1840 году и все еще действовавшие, требовали, чтобы мусульманские (как и православные) паломники получали паспорта только в черноморских портах России. Это якобы должно было предотвратить их «блуждания» по империи под видом паломничества. Но такое ограничение, создававшее добавочные бюрократические препоны для паломничества, осложнявшее и замедлявшее поездку, для многих было непосильным и, несомненно, отвращающим от черноморских маршрутов вообще.