Ростерия (СИ)

— Я думаю, ей бы подошло… — ввязалась мигом в разговор Саша.

Почти час бедная Лизавета неподвижно стояла перед зеркалом, мучимая то Гришей, что усердно дёргал её за кудри, то Машей и Санькой, которые отчего-то посчитали себя сведущими в парикмахерском деле и постоянно советовали что-либо изменить. После очередного замечания мужчина наградил женщину курьера долгим тяжёлым взглядом, и та поспешила ретироваться, пятясь к проёму, не в силах усмирить любопытство и заглядывая под гибкие пальцы мастера, порхающие, словно мотыльки. Да, глагол «дёргал» вовсе не подходил к умелым движениям Григория. Наконец мучения прекратились.

— Во-о-о-от. Теперь совсем другое дело. Да посмотри же ты на себя, Лиза! — последняя подняла глаза на своё отражение — мужчина, теперь задумчиво смотрящий куда-то поверх головы клиента, действительно постарался, все волосы он собрал в две короткие косы и туго переплёл их на затылке, так что на лицо девушки не падала больше не одна непослушная прядка. Теперь блондинка выглядела немного старше своих лет, что очень даже хорошо в столь юном возрасте. Картину портило только несчастное загнанное выражение во взгляде и искривлённых губах блондинки.

— Вам не нравится? — чуть забеспокоился парикмахер, наконец заметив угрюмость Елизаветы. — Я переделаю, если настаиваете…

— Нет!!! — в ужасе взвыла та. — Мне! Всё! Нравится!

Гриша начал терять невозмутимость: он скрестил руки на груди и выглядел довольно растерянным, если сравнивать с его прежним состоянием. Наверняка бедняга привык, что его работой восхищаются, а талант боготворят. И вдруг столь неблагодарная девчонка…

— Не беспокойтесь, она всегда такая, — обнадёжила мастера Саня и подмигнула сестре, — наконец-то тебя узнаю. С возвращением.

Уже перед самим отъездом Саша из-за угла коридора позвала к себе Лизавету. Последняя оглянулась на родителей: они оба стояли у зеркала и расправляли складки на одежде; отец — в официальном костюме и лаковых тёмных туфлях, а мать — в чёрном приталенном вечернем платье в пол на бретельках; вдруг с улицы послышался вопрошающий голос кучера, и Олеся что-то раздражённо ему бросила — им явно было не до старшей дочери. Лиза подбежала к Александре (туфли на невысоких каблуках оказались очень удобными):

— В чём дело? — нетерпеливо спросила она, то и дело оглядываясь.

— Ничего, только… Постарайся всё запомнить, хорошо? И мне потом рассказать.

— Конечно, — пообещала средняя Заболоцкая, — жди новостей и сплетен. Эй, только не расстраивайся, а? Я уверена, ты в ближайшем будущем ещё на десятке таких же приёмов успеешь побывать. А представь, каково мне? Ты не идёшь, и я там, совершенно одна, буду сидеть в обществе этих разряженных снобов…

— Скажи спасибо, что родители тебя не слышат, — слабо заулыбалась Саня. Елизавета поплевала через левое плечо.

— Лиза! Нам уже пора ехать, торопись!

— Я тебе сувениров привезу, — быстро прошептала девушка, хватая сестру за руки и отстраняясь.

— А разве там продаются сувениры? — усомнилась та.

— Даже если и нет, что мне помешает всё равно тебе его привезти? — подняла белёсую бровь Лизавета и, на прощание сжав Сашины ладони крепче, выскочила на улицу вслед за Николаем.

Долгожданная и не очень встречи

Девушка уже какое-то время тряслась (определение, данное Лизой, было несправедливо жестоко, впрочем, как и все данные ею определения, ведь на самом деле Большая дорога была очень ровной, а ход плавным) в просторной пёстрой коляске. Сидела девочка по направлению движения, напротив родителей и поглядывала в окно: лес, постоянная тайга, уже надоело — чересчур однообразно, посмотреть не на что! Кто-то, например богатый дворянин, просто обязан здесь, да, именно здесь, всё вырубить, расчистить и построить себе какой-нибудь большой замок с множеством башенок и шпилей, дабы хоть немного оживить пейзаж. Лиза так размечталась, продумала все детали дворца и высчитала относительно небольшой расход, который, разумеется, стоил бы просто сказочного вида из предполагаемого окна, что даже удивилась, почему этому выдуманному кому-то никак не придёт в голову настолько чудесная идея.

«Или мои мысли слишком сложные, или остальные слишком глупые!»

— Принцесса, — неумело поласкалась вдруг мама. Дочь с удивлением обернулась и осторожно подняла краешки губ. Папа отогнул тюль со своей стороны и надменно присвистнул:

— Какая каменная коробка в стиле зауральских спальных районов. Он в своём репертуаре.

Девушка вытянула шею, но ничего не увидела и вопросительно посмотрела на Олесю, мол, что происходит между отцом и Олегом Ярославовичем? Та хмуро повела головой в сторону — не сейчас. Скоро раздался резкий оклик кучера, и лошади медленно остановились. Первым из кареты вышел Николай, помог двум оставшимся Заболоцким выбраться из кибитки и сразу же направился в сторону козел, расплачиваться и назначать время обратного отъезда.

— Так что? — только оказавшись на твёрдой земле, обратилась к матери Лизавета.

— Какая ты быстрая, — неодобрительно бросила та.

«От кого-то я уже это слышала», — подумала девушка.