Ростов-папа. История преступности Юга России

А она как раз чувствовала себя прекрасно и практически безнаказанно. Капитан Таранский признавался в интервью местной газете: «Каждые сутки облавы, осмотры, обыски разных притонов, патрули и дозоры — пешие и конные — в работе непрерывной. В тюрьму отправляются ежедневно три-четыре — до десятка арестованных».

К примеру, 3 июня 1918 года на весь Ростов в прямом смысле прогремели похороны убитого в перестрелке со стражниками беглого каторжника Мозгового, известного в городе по ряду грабежей и убийств.

Репортер издававшейся на Юге России под редакцией Бориса Суворина газеты «Вечернее время» восторженно описывал: «Роскошный, белый (символ душевной чистоты и невинности) глазетовый гроб буквально утопал в живых цветах». У дома безвременно ушедшего душегуба на Сенной протопоп при благоговейном молчании слетевшихся проводить в последний путь коллегу мазуриков отслужил панихиду.

Кавалькада, собравшая весь богатяновский бомонд, двигалась по Малой Садовой к Покровскому кладбищу (в нынешнем Покровском сквере). Цветочный гроб везли на катафалке, запряженном четверкой лошадей в попонах. Его сопровождал хор певчих и духовенство, которому за наличный расчет было плевать, по ком звонит колокол и кому читать отходную молитву.

Однако, в отличие от похорон налетчика Коли Волыны в феврале 1914 года на Братском кладбище, собравших подобный же босяцкий аншлаг, никто из господ полицейских задерживать «рыцарей индустрии» даже не подумал. В скорбном ряду застыли гоп-стопник Николай Кузелин (Колька Ратник), шнифер Антоха Лапшин, домушник Мишка Ганин (Лупатый), шоттенфеллер Федька Ефимов (с редкой «погремухой» — Молодой Крокодил), мокрушник Пашка Фараон и другие «официальные лица».

Подобные же похороны закатил блатной мир двум налетчикам, убитым в ходе перестрелки со стражей во время нападения на квартиру доктора Немировского на Большой Садовой, жертвой которого стало двое обывателей.

В конце XX века провожать на погост откровенных бандитских авторитетов в Ростове будут уже первые лица государственной власти. Как достойных членов общества. Треснувшее в начале века «зеркало» империи найдет свое место в «королевстве кривых зеркал» нашей кафкианской действительности.

Но тогдашние власти предпочитали бороться с преступностью свирепыми и грозными распоряжениями. Ставший притчей во языцех в июле 1918 года градоначальник Ростова лейб-гвардии Атаманского полка полковник Константин Греков (сын известного генерала от кавалерии Митрофана Грекова, героя Шипки и Филиппополя) обрушил на похолодевший от ужаса ростовский криминал громовые газетные раскаты: «Грабители, воры, взломщики, карманщики, прислуги-воры и люди, потерявшие всякую совесть, прекратите вашу гнусную деятельность и займитесь честным трудом. Много обездолили вы честных тружеников, и довольно. Я вам приказываю — довольно безобразия… Нет места вам в городах Ростове и Нахичевани-на-Дону. Объявляю вам беспощадную борьбу. Не выполнившие этого приказа пожалеют, но будет поздно».

Как именно это сделать, полковник тут же пояснил: «Воры, мазурики, мошенники, раклы! Соберитесь ко мне на митинг и покайтесь! Не то худо будет!»

И тут же добавлял: «Слушайте, господа красные и прочие бандиты! Беспорядков не потерплю! Кто хочет беспорядков, пусть пожалеет свою ж… Драть прикажу без пощады».

Угрожать «драть ж…» бандитскому Ростову — что от буренки кока-колы требовать. Все были драты-передраты «за Буграми» да на «дядиной даче».

Примета времени: налеты на мирное население в годы Гражданской войны, как правило, проводили люди в военной форме той армии, которая в данный момент стояла в Ростове. Обывателей трясли в папахах с красной полосой наискосок, в кайзеровских касках, в английских шинелях, в погонах Добрармии. Благо, богатяновские снабженцы могли достать что угодно.

Расхрабрившись, полковник Греков обрушился и на швейцаров гостиниц «Большая Московская» и «Астория», которые пытались создать своеобразный синдикат по подпольной торговле свободными номерами в отелях, что было весьма актуально при огромном наплыве в Ростов богатых беженцев.

«Швейцары, я вашу братию знаю. Вы там стоите себе при дверях, норовя содрать чаевые. Я понимаю, что без чаевых вашему брату скука собачья. Однако кто вас поставил в такое при дверях положение? Кому обязаны всем? — Городу и городскому начальству. Поэтому требую раз и навсегда: швейцар, сократи свою независимость. Если ты грамотен, читай ежесуточно постановленья и следи при дверях, кто оные нарушает. Неграмотен, — проси грамотного разок-другой прочесть тебе вслух. Такой манеркой у нас заведется лишний порядок на улицах, а порядком, всем известно, нас Бог обидел.

Градоначальник Греков».

19 ноября 1918 года, в ответ на большевистскую листовку с призывом к пролетариям всех стран объединяться, в газете появился приказ Грекова № 197. Приказ гласил: