Ровесники. Немцы и русские (сборник)

В Ленинградском горном институте на моем курсе геологоразведочного факультета (поступление 1948 года) до всех этих событий было две группы ГРФ-1 и ГРФ-2, в которых готовили геофизиков для поисков и разведки различных типов рудных месторождений. В 1950 году из геологоразведочного факультета был выделен геофизический факультет, и из наших двух групп составили три: РФ-1 и РФ-2, специализированные на поиски радиоактивных элементов, и РФ-3, с сохранением прежнего профиля общей рудной геофизики. Принцип формирования новых групп был «анкетный». Здесь следует отвлечься. Большое количество работ в геологической отрасли, в частности, практически все, связанные с поисками различных рудных месторождений, были секретными. Инженерно-техническим работникам (ИТР) присваивалась одна из трех категорий допуска к рабочим документам. Присвоение категорий производилось на основе проверки и изучения сотрудниками спецслужб анкет, которые заполняли ИТР. Кроме анкет учитывались характеристики, составленные в разное время руководителями учебных, научных или производственных организаций, в которых учился и трудился инженер. В составлении характеристик принимали обязательное участие руководители общественных организаций: партийной (КПСС) или комсомольской и профсоюзной. Анкета считалась «чистой», во-первых, если человек имел хорошее социальное происхождение, во-вторых, не имел «подозрительных» родственников, в-третьих, сам не имел «политических грехов», то есть никогда не высказывал взглядов, отклоняющихся от официальных. Лучший вариант – рабоче-крестьянское происхождение, отсутствие родственников, проживающих (проживавших) за границей или на оккупированной врагом территории во время Отечественной войны, родственников, входивших в любые политические партии, кроме КПСС, или допускавших отклонения от линии КПСС, или исключавшихся когда-либо из комсомола или КПСС. Учитывались как ныне живущие родственники, так и умершие. В Ленинградском горном институте студенты впервые заполняли анкеты на втором или на третьем курсе. Мой отец, сам работавший в геологии, отследил момент заполнения мною анкеты. Неожиданно для меня он принес домой чистый бланк (4 листа А4), посадил меня за стол и сказал что-то вроде: «Я продиктую тебе ответы на вопросы, ты их запомнишь и всегда будешь именно так заполнять любые анкеты». Моя анкета в главном совпадала (как и должно было быть) с его анкетой. Неправда, которая была в анкете, относилась к социальному происхождению отца – невысокому, но все же из офицерской семьи царского времени. Остальное не отклонялось от действительности. Несмотря на такой «грех» перед советской властью, отец, я, мои сестра и брат всегда хорошо и добросовестно учились и работали и добились определенных успехов в том, что теперь называется карьерой. В советские времена слово «карьера» носило «буржуазный» оттенок и поэтому по отношению к советским людям не употреблялось. В моей родительской семье все мы стали беспартийными ИТР. В молодости я, сестра и брат были комсомольцами, так как это был обычный в то время путь подростков, хорошо учившихся, спокойных.

Учебные предметы, относящиеся к геологии, геофизике и геохимии радиоактивных элементов, нам преподавали в специальных охраняемых помещениях. Записи мы вели в прошнурованных тетрадях, которые никогда не выносились из помещения и хранились специальными сотрудниками. Основными преподавателями спецдисциплин были Новиков Григорий Федорович (его особенно следует выделить), Серпухов Владимир Иванович и Квятковский Евгений Михайлович.

В 1953 году к нам в Ленинградский горный институт на геофизический факультет приехали из Москвы два майора госбезопасности. Они изучили наши личные дела и анкеты и с каждым побеседовали. Я и мой муж, с которым мы вместе учились в группе РФ-2, получили направление в СГАО «Висмут». Мы получили месячный отпуск и «подъёмные» – безвозвратную ссуду для переезда. Время для нас было радостное: закончилась учёба, защищён дипломный проект, получен отпуск, получены небывалые деньги, предстоял выезд за границу, самостоятельная жизнь и работа. Молодому, мало повидавшему человеку ехать за границу всегда интересно, а мы при этом ещё и ехали в «логово врага». Память о войне была ещё свежа, в ГДР стояли наши оккупационные войска.

Так как я «вылетала из гнезда», то отец на прощание обновил мой гардероб, то есть купил новую и относительно дорогую одежду, купил новые чемодан и сумку, что-то из украшений и заказал в специальном ателье горную форму – костюм. В то время в СССР в некоторых гражданских отраслях была введена форма (юстиция, финансовая служба, геология и др.).

И вот в марте 19541 года мы с мужем на поезде через пограничный город Брест выехали в ГДР к месту работы. В Бресте пассажиры прошли необходимые пограничные процедуры, и поезд перестроился с широкой российской колеи на узкую европейскую. Мы ехали в купейном вагоне, нашими соседями были офицеры советских оккупационных войск, возвращавшиеся из отпусков и командировок в ГДР.