Ровесники. Немцы и русские (сборник)

Из слов, надежд и дел
скопились терриконы.
Рождались боги, слезы,
радость и драконы.
А все лишь потому,
что нам непостижимы
Небесных тел
и душ земных законы.

Слава Титов, умный и, видимо, именно поэтому весьма язвительный человек, поразил меня способностью вести научные споры, аргументированно и логически опровергая оппонента. После одной из таких дискуссий он доверительно сообщает мне: а теперь я точно так же докажу, что мой противник был прав. Произвело впечатление! Это, конечно, только маленький штрих в портрете незаурядной личности. Он многое привнес в развитие радиометрических методов и особенно в решение проблем радоноопасности. Мы провели много сезонов вместе в Советском Союзе, выезжали в Чехословакию, ГДР. Были непримиримыми соперниками в настольном теннисе и вместе играли в одной команде в волейбол. Горжусь тем, что могу назвать себя его другом.

Красивый человек не может быть плохим уже в силу того, что у него нет хотя бы комплексов по части своей внешности. Виктор Царицын был (к сожалению, приходится писать «был», что плохо укладывается в моем сознании) красивым и тонким человеком, хорошо чувствовавшем поэзию и, как теперь принято говорить, перфекционистом. Его стремление к совершенству сказывалось во всем, в желании достичь заметных спортивных результатов (например, в плавании), написать книгу по специальности (обязательно с твердым переплетом) и так далее. Вряд ли за всю жизнь он выпил более двух рюмок чего-либо крепкого, что, правда, не помешало получить два инфаркта и инсульт, но даже и после них он оставался верен себе заявив, что еще не было случая, чтобы после таких обширных инфарктов больной выжил. То есть и тут было достигнуто некое совершенство. После болезни он написал три интересные работы в абсолютно различных областях культуры: о поэзии литературного кружка Горного института, о незаслуженно забытом композиторе Попове и о своем отчиме художнике Кремере. Эти успехи он скромно объяснял сильным действием лекарственных препаратов, назначенных после инфарктов и инсультов, стимулировавших мозговую деятельность. На самом деле я знаю, что он давно вынашивал эти планы.

Интересных и достойных людей в ВИРГе было много, всех здесь не перечислить, но ещё одного, Александра Георгиевича Андреева, мне хочется упомянуть. Он отличался каким-то особенным внутренним благородством спокойного, с мягким юмором человека. Недаром среди близких друзей он заслужил прозвище «граф». Среди бесконечных разговоров на самые различные темы – о работе, литературе, государственном устройстве и ещё тысяче разных тем – мне вспоминается один его примечательный рассказ. Находясь в эвакуации, он вместе с местными пацанами принял участие в сеансе спиритизма. Конечно, на большее, чем вызвать дух Пушкина, фантазии не хватило. Среди прочих вопросов, был: а на какой улице живет Сашка в Питере? Блюдечко задвигалось, и буква за буквой сложилось слово «гороховая». Все смеялись, мол, каша, что ли, ведь Саша говорил, что живет на улице Дзержинского. В слезах рассказал матери о насмешках, и тут-то и выяснилось, что Гороховая – это просто старое название улицы Дзержинского.

Полевые условия геофизиков ВИРГа разительно отличались от геолого-съемочной партии в Саянах, в которой я успел отработать один сезон. Вместо вьючных лошадей отгружались две-три платформы автотранспорта различного назначения, вместо подстилки из еловых веток – кровати и т. д. И хотя это было вызвано научно-производственной необходимостью, мне казалось по молодости роскошью. Но когда началась изнуряющая жара, ох как пригодились и дополнительные тенты над палаткой, и возможность подвести бочку воды и другие элементарные, но необходимые в пустыне блага. Бетпак-Дала переводится обычно на русский как Северная голодная степь, однако в персидской транскрипции она звучит как Злосчастная. Именно таковой она и оказалась. Несмотря на такие грозные названия, она заселена (во всяком случае была) огромными стадами сайгаков. Военные не охотились на сайгаков, они устраивали просто заготовки мяса с автоматами на грузовом транспорте. Та же охота с ружьем на ГАЗ-69, так называемом «козле», в погоне за отдельной антилопой, которая развивает скорость до 70 км/час, является вариантом русской рулетки – кто кого! К несчастью, я испытал все это на себе: и падение с перевернувшегося несколько раз на такыре автомобиля, и страшную картину вывалившихся мозгов одного из участников охоты. Спасибо шоферу, молодому башкиру, он подтвердил на суде, что я пытался остановить безумную гонку, хотя это только усугубило его вину и наказание.