Роза Марена

– А у меня собирались. Я слышала их разговоры и знаю, как они относятся ко всем остальным. Именно так и относятся. Как ко всем остальным. Даже самые лучшие из них. Они делят мир на две части. Есть они… и есть «завсегдатаи «Кей-марта», серые обыватели. Вот так.

Билл открыл было рот, чтобы сказать… впрочем, он сам не знал, что сказать, и поэтому счел за лучшее промолчать. Соображения Рози насчет того, что Норман может узнать ее адрес на Трентон-стрит по какому-то «внутреннему полицейскому телеграфу», показались ему вполне убедительными. Но он не поэтому промолчал. Достаточно было взглянуть на ее лицо – лицо женщины, которая вспомнила то ненавистное, страшное время, когда ей было плохо, – чтобы понять: что бы он сейчас ни говорил, он все равно ее не успокоит и не вразумит. Она боялась полиции. Просто боялась, и все. А Билл был достаточно взрослым, чтобы понимать, что не всякие страхи можно прогнать одними логическими рассуждениями.

– К тому же Анна сказала, что мне вовсе не обязательно никуда ходить. Она сказала, что если это действительно Норман, то это их дело, а не мое.

Билл подумал и решил, что это имеет смысл.

– А она сама собирается что-нибудь делать по этому поводу?

– Она уже делает. Она отправила факс в какую-то женскую организацию у меня дома – то есть в том городе, где я жила раньше, – сообщила им о том, что у нас тут происходит, и попросила прислать информацию про Нормана. Всю, которую можно найти. Они прислали ответ через час: целую кипу материалов. И фотографию тоже.

Билл удивленно приподнял бровь:

– Оперативно сработано. Тем более по окончании рабочего дня.

– Сейчас мой муж дома герой, – хмуро проговорила Рози. – Я так думаю, что за последний месяц он ни разу сам не заплатил в баре за выпивку. Он возглавлял расследование по делу о банде торговцев наркотиками. Очень громкое было дело. Они взяли всю банду. Его фотография три дня не сходила с первых полос местных газет.

Билл присвистнул. Про себя он подумал, что, может быть, Рози отнюдь не страдает тяжелой формой паранойи.

– Та женщина, с которой Анна связывалась по факсу, придумала одну хитрую штуку, – продолжала Рози. – Она позвонила в полицейское управление и попросила, чтобы ее соединили с Норманом. Сказала, что ее организация хочет вручить ему какую-то там награду от благодарных женщин города.

Билл на секунду задумался и от души рассмеялся. Рози лишь улыбнулась бледной улыбкой.

– Дежурный справился по компьютеру и сказал, что лейтенанта Дэниэльса сейчас нет в городе. Он в отпуске. Где-то на западе вроде бы.

– Но вполне может быть, что он проводит свой отпуск здесь, – задумчиво проговорил Билл.

– Да. И если кто-то пострадает, то это будет моя ви…

Билл взял Рози за плечи и резко развернул лицом к себе. Ее глаза широко распахнулись, и он увидел, что она вся напряглась и сжалась от страха. Его сердце болезненно сжалось. Ему действительно стало больно. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Ему вдруг вспомнилась одна история, которую он слышал в учебном центре Организации американских евреев, куда он до девяти лет ходил на уроки закона божьего, что-то насчет того, что в стародавние времена – во времена библейских пророков – людей иногда забивали камнями до смерти. Тогда он думал, что это самая страшная казнь, которую только можно изобрести, гораздо страшнее, чем расстрел или электрический стул – настоящее зверство, которому нет и не может быть оправдания. Но теперь, когда он увидел, что сделал Норман с этой красивой и милой женщиной с тонким ранимым лицом, он поневоле задумался о том, что на свете есть вещи и пострашнее.

– Твоей вины в этом нет, – твердо сказал он ей. – Ты за Нормана не отвечаешь.

Она растерянно моргнула, как будто эта простая мысль никогда раньше не приходила ей в голову.

– Меня другое волнует. Как он вышел на этого парня, Словика?

– Он стал мной, – сказала она.

Билл озадаченно посмотрел на Рози, и та кивнула.

– Звучит безумно, я понимаю. Но это действительно так. Он умеет перевоплощаться в других людей. Я видела, как он это делает. Может быть, он потому и сумел взять ту банду торговцев наркотиками.

– Чутье? Интуиция?

– И даже больше. Почти телепатия. Он это сам называет: «ловить рыбку на блесну».

Билл покачал головой:

– Похоже, он просто серьезно притыренный.

Рози нервно рассмеялась.

– Ты даже не представляешь, насколько серьезно. Но как бы там ни было, у «Дочерей и сестер» есть его фотография. Они знают его в лицо и примут меры предосторожности. И особенно на пикнике в субботу. Кое-кто даже захватит с собой «мейс»[20]… И Анна мне говорила, что эти женщины не из тех, кто теряется в критической ситуации и забывает, с какой стороны нажимать на баллончик. Я даже слегка успокоилась после нашего разговора, но в конце Анна сказала: «Ты не волнуйся, Рози. Мы и не такие страхи переживали». И я опять испугалась. Потому что, когда убивают человека – очень хорошего человека, такого, который помог мне в беде, когда я не знала, к кому обратиться на этой ужасной автобусной станции, – это не тот страх, который можно пережить.