Роза Марена

Рози оторвалась от окна и опять повернулась к картине – в точности так, как она повернулась бы к лучшей подруге, ища сочувствия и поддержки. Но женщина на картине по-прежнему смотрела на разрушенный храм у подножия холма, так что Рози не видела ее лица и не могла судить о том, как ее молчаливая собеседница отнеслась к ее мыслям вслух.

– Ты же знаешь, какими стервозными иногда мы, девчонки, бываем, – сказала Рози и рассмеялась. – Но мне кажется, что я все-таки убедила ее, что могу хорошо работать. Правда, мы записали всего пятьдесят страниц, но под конец я читала гораздо лучше. И потом, эти старые книжки, они обычно не очень длинные. Думаю, в среду мы все закончим. И знаешь, что самое замечательное? Мне платят почти сто двадцать долларов в день… не в неделю, а в день… и мне сказали, что у них там на очереди еще три книги Кристины Белл. Если Робби и Рода решат дать их мне…

Рози умолкла на полуслове и ошеломленно уставилась на картину. Она больше не слышала криков мальчишек на улице, она даже не слышала шума шагов на лестнице. Кто-то поднимался наверх, но Рози действительно ничего не слышала. Она смотрела на голову упавшей статуи в нижнем правом углу картины – белый мраморный лоб, слепой глаз, изгиб ушной раковины. И тут ее вдруг осенило. Да, она не ошиблась. Раньше второй статуи на картине действительно не было. Просто у нее создалось ложное впечатление, что эта вторая статуя каким-то таинственным образом материализовалась на полотне, пока ее не было дома. А бредовая мысль насчет того, что складки хитона у женщины на картине поменяли свое положение, была, вероятно, бессознательной попыткой найти хоть какое-то объяснение этому пугающему ощущению и убедить себя, что все это ей просто привиделось. И ей почти удалось убедить себя в этом. Но то, что Рози видела сейчас, вообще не поддавалось никакому логическому объяснению.

– Она стала больше, картина, – произнесла Рози вслух.

Нет. Даже не так.

Рози развела руки в стороны и измерила воздух перед картиной. Ее размеры – два на три фута – не изменились. Рамка тоже не стала у́же. Так в чем же дело?

А дело в том, что этой второй мраморной головы раньше не было, сказала она себе. Кажется, не было…

Неожиданно у нее закружилась голова, и ее даже слегка замутило. Она крепко зажмурилась и принялась растирать виски, пытаясь унять головную боль, которая грозила вот-вот начаться. А когда Рози снова открыла глаза и посмотрела на картину, она увидела ее именно такой, какой увидела в первый раз, когда отдельные детали – храм, поверженные статуи, хитон цвета розы марена, поднятая вверх рука – были совсем не важны; когда картина открылась ей сразу вся, как единое целое, которое сразу ее проняло.

Только теперь картина как бы раздвинулась, позволяя Рози еще дальше заглянуть в нарисованный мир. И это была никакая не галлюцинация. Это действительно было. По размерам картина не стала больше, но справа и слева открылось немножко больше пространства… и сверху тоже, и снизу. Как будто это был кадр из фильма и киномеханик вдруг сообразил, что проектор настроен неправильно, и переключился с ужатого изображения на широкоэкранную панораму. И теперь на экране стал виден не только Клинт Иствуд, но и ковбои, стоявшие рядом с ним.

Ты просто рехнулась, Рози. Картины не раздвигаются, как кинокадры.

Нет? А как же тогда объяснить, что там появился еще один каменный бог? Рози ни капельки не сомневалась, что он был на картине всегда, просто раньше она его не видела. А теперь вот увидела, потому что…

– Потому что там стало больше пространства справа, – прошептала она, глядя на картину широко распахнутыми глазами. Однако в ее обалдевшем взгляде не было ни страха, ни по-настоящему сильного удивления. – И слева тоже. И сверху, и снизу…

Кто-то тихонечко постучал в дверь. Удары посыпались, как барабанная дробь, сливаясь в один быстрый стук. Рози резко развернулась, но у нее было такое чувство, что она движется заторможенно – как в замедленной съемке или под водой.

Она не заперла дверь.

В дверь опять постучали. Рози вспомнила про машину, что остановилась на улице у ее подъезда – маленький автомобильчик, очень удобный для человека, который путешествует в одиночестве и хочет взять напрокат машину в «Херце», «Ависе» или любой другой фирме проката автомобилей, – и тут же забыла о своей картине. Теперь у нее в голове была только одна мысль, неприятная страшная мысль, исполненная отчаяния и бессильного смирения перед неизбежным: все-таки Норман ее разыскал. Пусть не сразу, пусть по прошествии долгого времени, но он все же пришел за ней.