Роза токсичная

Розалин глубоко вздохнула. Ей нужно попасть в подчинение к господину Брабберу, а она отчего-то избегает посещения канцелярии, где этот вопрос сейчас как раз решается!

«Вспомни, зачем ты здесь, и перестань уже вести себя как квашня! Ты – орудие мести за смерть сестры. Ты – единственная преграда между своими и чужими. И если ты остановишься и не дойдешь до конца, уже некому будет защитить сестер. Поэтому не смей останавливаться!»

Настроив себя соответствующим образом, Розалин бросилась вперед, уже не нуждаясь в поддержке Туи. Та, однако, шла следом.

Они быстро миновали жилую часть здания и спустились на второй этаж, в рабочее крыло. На этом этаже интерьер был крайне простым и даже скудным. Здесь были узкие коридоры и отсутствовали украшения. Ни картин на стенах, ни лепнины на потолке, и даже шторы – простые куски материи без единой кисти или оборочки. Зато на каждой двери была табличка, указывающая, что за ней скрывается.

Розалин в сопровождении Туи оставили позади «Материальное обеспечение» и «Расчет путешествий» и оказались у третьей двери с гордой табличкой «Прием на работу» и подписью ниже: «Лисецкая А. П». Двери были массивные и тяжелые, из-за них не доносилось ни звука, поэтому Розалин, которая к этому моменту вернула присущую ей решительность, просто постучала и вошла.

В довольно просторной и хорошо освещенной комнате располагался огромный стол, за которым восседала не менее огромная женщина с копной светло-рыжих волос и розовым лицом. Мебель была из светлого дерева, а женщина была одета в белоснежный костюм, благодаря которому напоминала объемный зефирный торт.

Напротив нее в кресле расположился господин Браббер: он положил ногу на ногу и вид имел расслабленный и скучающий. Однако его нетерпение выдавал некий жест – маг стучал пальцами по кожаной обивке.

– Доброе утро… – начала Розалин, пытаясь решить, что сказать. Вначале, конечно, нужно представиться. А потом? Вроде бы женщина занята другим посетителем, нужно извиниться, что помешала, и остаться ждать за дверью. Но с другой стороны, наверняка занята ее вопросом, да и обратно за дверь не хотелось.

Однако сказать она ничего не успела.

– Доброе, доброе, моя дорогая! – Круглое лицо расплылось в довольной, просто какой-то лисьей улыбке. Глаза почти исчезли в прищуре, зато зубы белоснежно блеснули. – Проходите немедленно, присаживайтесь! Господин Браббер вас ожидает.

– Меня? – Розалин быстро посмотрела на мужчину. На фоне окружающей его белизны господин Браббер имел бледноватый, не очень здоровый вид. Хотя, пожалуй, возле этой пышущей здоровьем и энергией матроны любой будет выглядеть задохликом.

– Я ожидаю ответа, – педантично поправил господин Браббер и снова побарабанил ногтями по обивке. Вне всяких сомнений, он был не так спокоен, как хотел казаться.

Розалин решила не обращать на него внимания, потому что ее неприязнь, как ей казалось, сразу станет видна любому окружающему. А выдавать себя нельзя.

Поэтому она заговорила с хозяйкой кабинета:

– Я госпожа Розалин Ветлицкая. Вчера вечером я проходила собеседование у господина Анисенко, и он принял меня на работу. Как я поняла, в помощь господину Брабберу.

Розалин скосила на него глаза. Она так и не села, а осталась стоять практически у порога. Сама не знала почему. Может, чтобы оставить себе возможность в любой момент сбежать?

– Да, милая моя, конечно, я знаю! – воскликнула толстушка. – А я госпожа Лисецкая. Вы не стойте у двери, присаживайтесь. Не обижайте меня.

Она на секунду выпятила губы, и ноги Розалин будто сами собой пошли к столу и усадили хозяйку в кресло. Этой женщине невозможно было отказать. В Питомнике похожей статью и характером обладала Маргарита Павловна, всю жизнь проработавшая завучем в школе. Вернее, большую часть жизни, до тех пор, пока не очутилась со всем своим школьным выводком в другом мире. Маргарита Павловна онемела, конечно, как и все прочие, когда после грозы, которая принесла оглушительный гром, слепящие пучки молний и сплошной ливень, наступило затишье и они увидели это… Они все стояли у окон и смотрели, как вместо оживленной трассы и тесно построенных высоток за прозрачной сеткой забора высится непроходимый лес… стояли и смотрели… и ни слова не могли произнести… А потом из леса вышли Старцы и своими мокрыми серыми балахонами и огромными кривыми посохами с набалдашниками в виде горящих камней до смерти всех напугали. Дети плакали…

А Маргарита Павловна замерла всего на пару минут. А потом снова взяла все под свой контроль. Детям велела спрятаться за партами, а сама отправилась на встречу со Старцами, выяснять, что за дикие дела тут происходят. Оружия у нее конечно же не было, откуда оно в школе? Поэтому Маргарита Павловна взяла с собой швабру и держала ее наперевес с таким решительным видом, будто обладала умением раскручивать ее, словно восточный воин.

Бесстрашная женщина. И формами так же хороша, как госпожа Лисецкая.