Рождение и развитие ислама и мусульманской империи (VII-VIII вв.)

Инициатором его стал не кто-то из сыновей и других близких родственников Хишама, ущемленных ал-Валидом, а сын ал-Валида I, Йазид. Он не был обездолен ал-Валидом, и по старшинству не мог претендовать на власть, когда имелся брат старше него – им двигала ненависть к образу жизни ал-Валида. В отличие от него он был благочестив, вечерами предавался не музыке, а молитвам, и разделял идеи ранних му‘тазилитов (кадаритов) о свободе воли и ответственности человека за свои поступки. Отсюда следовал и принцип «наставлять на благое и препятствовать предосудительному. Ал-Валид нес зло, и его надо было остановить.

Неизвестно, какие страсти рассказывал Йазид, разъезжая по степным соседям из своей ставки около Кастала. Вряд ли пристрастие халифа к вину особенно возмущало сирийских арабов, нужны были более страшные обвинения в безбожии и богохульстве. Не тогда ли появился рассказ о том, что пьяный ал-Валид прострелил Коран, да еще сочинил издевательское двустишие:

Грозишь тому, кто противостоит,
Вот я, такой, кто противостоит.
И встретив Господа, ты в день Страшного суда
Скажи Аллаху: «Меня поранил ал-Валид».

Достоверность этого рассказа более чем сомнительна. Возможно, он появился позже как сочный мазок, дополняющий портрет разгульного и грешного халифа. Йазида слушали, но не рвались в бой свергать халифа, обладателя законной власти, имевшего возможность направить против мятежников многочисленное войско. Ему посоветовали заручиться поддержкой ал-Аббаса, сына ал-Валида I, авторитет которого обеспечил бы приток сторонников и успех движения. Йазид обратился к ал-Аббасу и получил отповедь. Это не охладило пыл Йазида, продолжавшего свою агитацию.

Это не могло остаться в совершенном секрете. Слухи дошли до окружения ал-Валида, и ему доложили о происходящем, но он не придал этому значения. Зато это обеспокоило наместника северных провинций Марвана ибн Мухаммада, сидевшего в Мосуле. Он написал своему двоюродному брату Са‘иду в Дамаск, прося успокоить это брожение умов своим авторитетом (Са‘ид славился праведным образом жизни и был признанным знатоком хадисов). Тот тоже проявлял озабоченность, но ограничился пересылкой письма Марвана ал-Аббасу.

Между тем, действуя вопреки предостережениям ал-Аббаса, Йазид приобрел сторонников в Дамаске и решился на рискованный шаг – захватить столицу. Он отправился в Дамаск. Скромная группа путников на ослах не привлекла ничьего внимания и через четыре дня, дождливым вечером пятницы 9 апреля благополучно въехала в Дамаск. Йазид проехал через него в Меззу, где склонил на свою сторону главу жителей этого города, и так же беспрепятственно возвратился в Дамаск.

Губернатор Дамаска Абдалмалик ибн Мухаммад, внук ал-Хаджжаджа, уехал от чумы в Катану, оставив город на попечение сына и начальника полиции. Время было ночное, начальник полиции под хмельком готовился спать и отмахнулся от сообщения, что в городе появился мятежный Йазид. Йазид с дюжиной сопровождающих вошли в ворота Фарадис, прошли в мечеть и вместе со всеми совершили вечернюю или ночную молитву, а когда все, кроме сторожа, оставили мечеть, взяли сторожа с собой и направились к дворцу. По дороге отряд постепенно увеличивался. Они подошли к двери дворца, требуя впустить посланца ал-Валида. Слуга открыл ворота, мятежники ворвались к начальнику полиции и схватили его пьяного. Дальше уже не было никаких затруднений. Была захвачена казна и арестован начальник почты, к ничего не подозревавшему Абдалмалику ибн Мухаммаду в Катану за 20 км от Дамаска были посланы люди арестовать его. В мечети хранилось много оружия, его роздали восставшим, а утром в Дамаск вошло более двух тысяч воинов из окрестных селений.

Абдалмалик не оказал сопротивления и сдался под гарантию неприкосновенности. В его замке были найдены две переметные сумы с динарами, доставшиеся победителям. Начальник отряда устоял перед настоянием своих воинов поделить эту добычу и доставил ее Йазиду. Эти 60000 динаров позволили выплатить участникам восстания полное жалование, а тем, кто не состоял в списках, выдать по 1000 динаров «вспомоществования» (ма‘уна). Тем же, кто изъявлял желание участвовать в походе на ал-Валида, были обещаны полторы тысячи, и на это откликнулись полторы тысячи человек.

Немедленный арест начальника почты привел к тому, что ал-Валид не смог получить официальное сообщение о захвате Дамаска. Слух об этом дошел до мавлы ал-Валида во время поездки по степи. Он примчался к халифу с этой важной новостью, но вместо благодарности получил от повелителя, разъяренного своей оплошностью и бессилием, сто ударов плетью. Тут же ал-Валид поручил Зийаду ибн Абдаллаху, правнуку Му‘авии (больше известному под именем Абу Мухаммад ас– Суфйани), отправиться в Дамаск, узнать, что там происходит. Абу Мухаммад остановился под Дамаском и, когда к нему прибыл посланец Йазида, присягнул ему.