Рождение и развитие ислама и мусульманской империи (VII-VIII вв.)

Уничтожение Абу Муслима, человека, раздражавшего Аббасидов необходимостью быть благодарным ему, человека, умалявшего их политический авторитет, полновластного правителя Хорасана и Мавераннахра, где его боготворили, сделало, наконец, ал-Мансура полновластным правителем. Но в этом же году на противоположном конце Халифата, в Андалусе, появился новый политический соперник, внук умаййадского халифа Хишама, Абдаррахман ибн Муавийа. Он был одним из трех сыновей Муавийи ибн Хишама, рожденым от рабыни-берберки из Северной Африки. Вероятно, этим не вполне аристократическим происхождением Абдаррахмана объясняется то, что его имя не встречается на страницах арабских исторических сочинений до конца правления Умаййадов. Лишь один испано-арабский историк X в. упоминает, что он в отряде своего брата Абдалвахида был в составе войска Марвана ибн Мухаммада, встречавшего аббасидскую армию на Забе. Впрочем, в самом генеральном сражении он не участвовал. Накануне решающего сражения Абдаррахман отправился на охоту, а вернувшись к ночи в селение, где располагался их отряд, узнал о разгроме и гибели брата и, захватив малолетнего сына и двух сестер, с небольшим сопровождением поспешил в Сирию, а оттуда, по-видимому, в Египет. Во всяком случае, он не попал на кровавый прием на Вади Бутрусе. Когда аббасидская армия вступила в Египет, Абдаррахман покинул его и около двух месяцев провел в Барке. Барка входила в состав провинции Египет и вместе с ним подпадала под власть аббасидского наместника, поэтому он не стал здесь задерживаться дольше и отправился дальше на запад, куда еще не распространилась власть новой династии, в Ифрикийу, где в последние годы правления Марвана ибн Мухаммада власть захватил Абдаррахман ибн Хабиб ал-Фихри. Но и здесь Абдаррахман не нашел надежного пристанища – он приобрел симпатии части местного населения, и Ибн Хабиб увидел в нем опасного соперника и стал относиться к нему враждебно. Он насильно взял в жены сестру Абдаррахмана и убил двух сыновей покойного халифа ал-Валида ибн Йазида, приехавших с Абдаррахманом. Не дожидаясь, пока очередь дойдет до него, он покинул Ифрикийу, растеряв часть своего сопровождения.

В поисках надежного пристанища, Абдаррахман добрался почти до Атлантического океана, в район обитания берберского племени макнаса, в нынешней марокканской провинции Мекнес. Здесь у него тоже что-то не заладилось, и после многих приключений, о которых анонимная испано-арабская история говорит: «рассказ об этом был бы долог», оказался, наконец, в Сабре (Себре), около Тлемсена, где обитало родное племя его матери. Здесь он был уже не чужаком, а родственником, которому полагалась защита со стороны всего племени.

Неизвестно, сколько времени пробыл Абдаррахман среди своих родственников-берберов в нудной и безысходной повседневности, которая вряд ли была по душе потомку халифа, привыкшему к совершенно иной жизни.

В те годы прибрежная полоса Северной Африки напротив Андалуса была наводнена беженцами из этой страны, спасавшимися от голода. От них Абдаррахман мог получать обширную информацию о том, что там происходило. В борьбе между кайситами и йеменитами в конце 40-х годов верх взяли два сирийских военачальника Йусуф ибн Абдаррахман ал-Фихри из Киннасрина и ас-Сумайл ибн Хатим ал-Калби. Йусуф сосредоточил в своих руках основные властные функции, а Сумайл оказался на втором плане. Жестокие расправы Йусуфа ибн Абдаррахмана с йеменитами привели к тому, что они приняли решение присягнуть ал-Мансуру и осадили Сарагосу, где находился небольшой кайситский гарнизон. Йусуф, сидевший в Кордове, не мог послать ему подкрепление, и командующий осажденных обратился за помощью непосредственно к своим соплеменникам, а это грозило новой кровавой междоусобицей. Умиротворить страну в этой ситуации мог только человек, не замешанный в предыдущие распри, к которому никто в равной мере не мог предъявить обвинений в нанесенных обидах. И, конечно, он должен был иметь какие-то особые права на власть. Таким человеком вполне мог стать представитель халифского рода, каким был Абдаррахман ибн Муавийя.

В 755 г. Абдаррахман послал в Андалус к проумайадски настроенным сирийцам своего мавлу Бадра с посланием, в котором просил ходатайствовать перед Йусуфом о предоставлении ему гарантии неприкосновенности (аман), когда он прибудет в Андалус, и заверял, что хочет быть как все и не претендует на власть в этой стране. Получатели письма, посоветовавшись, решили сначала заручиться поддержкой ас-Сумайла.