Рождение казака

У себя в коморке, свесив уставшие ноги с топчанов в ушат с горячей водой, предварительно очистив себя от квасной гущи, ребята, в конце концов, раскусили прелесть ванночки. Паша расслабился и вспомнил, что у него есть одно неоконченное дело, и закопошился с кусочками кожи, прихваченными у лицеиста.

– Что это ты там мастеришь? – спросил Глеб, резко вытянув шею, и покачнувшись, чуть не свалился в воду.

– Сейчас увидишь, – хитро улыбнулся Паша.

– Ну-ну, – потёр подбородок Глеб.

Не прошло и пяти минут, как Степанцев продемонстрировал зашнурованный мешочек:

– Это сидельная сумка в прямом смысле слова. К поясу её привяжу. Мой ангел-хранитель теперь в ней будет перемещаться, а то без кубанки у меня голова мёрзнет, а когда мама в шею крыльями упирается мне дышать страшно, это как с лезвием ножа под горлом ходить.

Бойченко сделал три затяжных хлопка:

– Браво.

– Да ты же мой хороший, – обрадовалась подарку Елена Юрьевна, и принялась ощупывать новое приспособление для бесшумного передвижения.

Друзья встретились взглядом и снова погрустнели, им не давало покоя то, что они поучаствовали в чём-то незаконном.

Но тут щелчок пальцев Глеба вывел Пашу из оцепенения, и Степанцев спросил: – Что? Что ты придумал?

– Паш, мы не сделали ничего плохого. Тебя попросили передать письмо и всё. Точно также как Румянцева этот мужик мог попросту отправить записку с приглашением на встречу своему другу или, например, дать о чём-то знать. Мы ведь ничего сверхъестественного не увидели.

– А как же угроза лишить головы и масонская печать? – с сомнением возразил Глеб.

– Может у этого господина «М» только такая печать. А угрожать он стал, чтобы ты его не ослушался, – степенно рассуждал Бойченко.

– А мне нутро говорит, что тут что-то нечисто. Мерзкие они все какие-то, – признался Степанцев.

– М-да, я согласен, приятными их назвать сложно. Типы самые что ни на есть подозрительные. Тогда предположим, что мы с тобой всё-таки приняты в Особый конвой. Мы заметили нечто сомнительного характера. Каковы тогда должны быть наши действия?

– Провести разведку. Тайно. Чтобы по мелочам начальство не отвлекать. Ведь ты, как всегда, в самую точку попал, с чем сейчас идти к есаулу? А не с чем!

– Во-о-т, что мы и сделали. И теперь для того, чтобы продолжить наблюдение, нам надо выяснить, как собирается повести себя дальше этот, судя по имени, поляк.

– А для этого нужно, узнать содержание письма! – подхватил Степанцев.

– Именно так! – воскликнул Бойченко и на мгновение ушёл в себя.

Психолог, закончив с осмотром обновки, оживлённо поделилась с сыном мнением:

– Безусловно, так и есть. Вряд ли в записке кто-то призывает к убийству или свержению императора. Скорее всего, там действительно назначено время и место встречи. А вот уже с глазу на глаз такое обсуждение вполне возможно. И тогда-то имеются все шансы обнаружить заговор, если он есть.

Бойченко закончил просчитывать и выдал:

– Если просили доставить сегодня до конца дня, то встреча состоится завтра.

Паша начал грызть ноготь большого пальца:

– Голова кругом. И что теперь делать?! Мы же не могли вскрыть конверт, а теперь у нас его и вовсе нет. Как узнать, что там написано?

– Если Вацлав Войцеховский прибудет утром, то после тряски в дороге он будет спать. Да и кто шпионские встречи за завтраком устраивает? Получается, что у нас есть время, ориентировочно вся первая половина дня, для того чтобы проникнуть в дом и выяснить недостающие подробности, ознакомившись с уже вскрытым письмом.

Паша, начал ритмично отстукивать по коленям:

– Да! Да! Да! Эх, сейчас бы музыку послушать.

– Так в чём дело? Давай споём, – подмигнул друг.

С лисиным прищуром Степанцев, приглушённо затянул песню Александра Розенбаума, которую вслед за ним подхватил Глеб: —

Под зарю вечернюю солнце к речке клонит,

Всё, что было – не было, знали наперёд.

Только пуля казака во степи догонит,

Только пуля казака с коня собьёт…

Вдруг Пашин разум воспылал любопытством:

– Интересно, а как раньше парни с девушками разговаривали? С ухаживанием у них тут уже понятно, какого рода сложности были, а вот что они им говорили наедине?

– Да как? Девушка улыбалась, прячась за веером и томно вздыхала, а кавалер сыпал комплементами и цветами, – на ходу придумывал Бойченко, пальцами изобразив веер и закатив глаза.

Разразившись хохотом, Паша закрыл рот рукой и весь сжался, испугавшись, что разбудит Емельяна Прохоровича, но услышав ровное похрапывание, на всякий случай, прошептал:

– Я так и знал. Прикольно получается. Девчонкам всегда везло, а вот мужчинам постоянно и в наше время приходится, как павлин рядится, и песни соловьём распевать, чтоб только их вниманием завладеть, – но тут Степанцев передёрнул плечами: – эх, лень вставать, но вода уже почти остыла.

– Одеваемся, – кивнул Бойченко и, раскатывая штаны задумчиво произнёс:

– Какое всё-таки полезное изобретение мобильный телефон. Написал сообщение, отправил, и тут же ответ прилетел, или хотя бы видишь, что он был прочтён.