Рождённые в горах. Тропа светлячков

— Ума не приложу. Скорее всего он бредил. — Ответила Эйва. — Когда человеку больно, он сразу начинает признаваться во всём на свете, каяться небесам за все свои и чужие ошибки, лишь бы Костёр пожалел да отчистил.

— А если это всё же правда, что за проход он мог иметь ввиду?

— Если бы да кабы… Нечего гадать, держи голову свежей и не переживай так. Торжествует добро али зло, в конце всё всегда хорошо…

От спины Эйва перешла к шее.

— А ведь он не любил, когда его трогали, особенно, за шею, мол, слишком чувствительная, и ему щекотно. А сейчас вот, лежит себе спокойно. — Заметил Кален. Ему надо было говорить о чём либо — тишина давила со всех сторон, напоминая мёртвое чувство из сна, в котором он погиб.

Как только он это сказал, Бьёрн подскочил, да так сильно, что чуть не столкнулся затылком со своим сыном, который в последний момент успел отскочить.

Мужчина стал мычать, будто хотел что-то сказать. Из его горла вырывались стоны, сдерживаемые неведомой силой. Глаза его померкли гневом и страхом. Но Бьёрн так и не смог произнести хоть слова.

— Спокойно. — Эйва уложила его. — Тихо, лежи и не шевелись.

А он продолжал о чём-то мычать и дёргать руками, стараясь что-то показать. Он молчал, а его глаза кричали за него. От потока страданий, вытекающих из очей и их наполняющих, в этих озёрах, Кален с Эйвой едва не утонули.

— Что с тобой, пап? — спросил ошеломлённый Кален.

— Мм-м-м-м. — Ответил отец. Он всё старательно мычал и мычал, стараясь о чём-то рассказать. — У-у-у-у-у!

— Я тебя не понимаю! — крикнул Кален скорее от печали, нежели гнева.

Парень навис над отцом, словно огромная туча, закрывавшая собой Солнце.

— Спокойно, Кален. Он не в себе. У него сильный шок, а может, и сотрясение. Скорее всего, он ударился головой. Очень сильно. И вряд ли единожды.

— И вы говорите мне «спокойно»!? — теперь разозлился парень. — Хорошо, я само умиротворение, буду сидеть и смотреть, как мой отец мучается в попытках произнести хоть одно понятное слово!

— Отлично, так и сделай. — Скомандовала Эйва более твёрдым тоном. Если прежде речь её напоминала лёгкую и душистую солому, то теперь походила на затхлую землю. — Так будет лучше. — Прочеканила она.

— Не для него. — Грозно заметил Кален. Его ноздри раздувались. Парень прикусил губы и сжал руки в кулаки, сомкнув в них всю накопившуюся ярость.

К концу дня Бьёрн так и не заговорил. Он всё также тленно и почти безнадёжно завывал о понятных только ему страданиях. Силы его истощались, и, походу, мужчина сдавался, ведь всё чаще просто молчал. Он так бы и заплакал, но гордость не позволяла. Ночью он разрыдается, как ребёнок — искренне и с самой колющей болью, пряча крики в соломенной подушке.

* * *

Уставшая Риа сидела на полу, пока неугомонные дети кружились вокруг неё. Перед глазами всё плыло от усталости, а из-за этих чёртиков ещё и кружилась голова!

— Остановитесь, пожалуйста! — просила она. — Мам! Они меня пытают!

— Ой, это всего лишь дети! Чего плохого они могут сделать? — весело поинтересовалась Дэлл.

— Спасибо. — Сдавленно прошептала Риа.

Кто-то постучался в дверь и, не дожидаясь ответа, распахнул её. На пороге стоял Трюггви. Немного уставший, но, в целом, вполне целый и здоровый.

— Добра в дом в этот чудный вечер! — с этими словами он присел на пол рядом с Рией.

— Привет, Трюггви. — Улыбнулась Дэлл.

— Здравствуй. — Поприветствовала его Маррин.

Он присел поудобнее, поджав под себя ноги. Мелкие черти тут же окольцевали пару подростков.

— Как ты? Сильно устал? — спросила Риа.

Вот он, Трюггви! Ничего с ним в лесу не случилось, даже почти без царапин вернулся.

— Ну, есть такое. Кажется, как только подушка поцелует меня в щёку, я сразу провалюсь в сон. — Трюггви посмотрел девушке прямо в глаза. Он посчитал важным объяснить своё появление в её доме. — Меня мама за братом послала. Но мне есть, что тебе рассказать.

— Я тебя внимательно слушаю. — Ответила Риа.

— Я нашёл невероятное место! Завтра с утра мы пойдём в лес! Если проснёшься раньше, то приди ко мне и разбуди. — Попросил друг. — Такое надо увидеть, как можно быстрее! Ночью, думаю, тоже будет красиво, но сначала лучше посмотреть днём.

— Какой подлец! Я же теперь встану ещё до восхода Солнца и вытолкаю тебя из дома. — Ответила Риа. Её правда заинтересовало заявление друга. — Впрочем, я согласна.

— Отлично, тогда я пойду отсыпаться. — Трюггви коротко обнял Рию. Она даже не успела положить ему руки на плечи, а он вскочил. — До завтра.

— Давай.

Парень скрылся за дверью.

— Трюггви! — крикнула девушка.

— Что такое? — из-за двери показалась его голова.

— Ты ничего не забыл?

— Сладких снов тебе? — предположил он.

— Спасибо, конечно. Но не мог бы ты забрать это чудо на двух ножках? — она показала на Абайсгледа.

— Точно. — Мгновенно среагировал Трюггви, слабо хлопнув себя по лбу. — Братишка, идём домой!

Абайсглед, попрощавшись с Крузом, засеменил вслед за братом.

Риа встала с пола и уселась за стол. Маррин и Дэлл что-то готовили. Тут первая повернулась к Рие.