Рожденный ползать, освободите взлетную полосу! часть 2

14.00 После остановки и открытия дверей на самолет налетела какая-то банда, шустро потащившая в разные стороны коробки из его нутра, ополовинив груз. Я замерзал, стоя под крылом «чебурашки», а Гоша так просто трясся крупной дрожью. В Петропавловске было +10, здесь -15. Начиналась легкая метель...Пробегавшие мимо махновцы (по некоторым признакам, типа кокарды, все же военные) не обращали на нас никакого внимания. Зато обратил командир Ан-72: «Молодежь, вы чо тут делаете? Марш в ангар». В ангаре было теплее, да и нас скоро заметили, заботливо погрузили в машину (открытый бортовой «зилок», клянусь мамой, я эту машину после того дня ни разу не видел, может, её для нас держали) и отправили в часть. Гоша на ветерке быстро синел, при попытке похлопать руками в казенных коричневых п/ш перчатках, раздался мелодичный звон.

15.30 Наши вещи затащили куда-то на первый этаж на какое-то КДП, а нас самих отправили в соседнее здание и долго водили по разным кабинетам в которых сидели разной степени угрюмости взрослые дядьки в авиационной техничке. Дядьки задавали одни и те же вопросы «Фамилия, Имя, Отчество, Год рождения, Что заканчивал...» Гоша потихоньку оттаивал, и теперь вместе со мной жутко хотел жрать. Но жрать не дали, зато дали провожатого «отвести на холостячку». На полпути в это страшное по названию место мы вспомнили про шмотки. КДП оказалось уже закрыто, наш провожатый куда-то звонил, с кем-то ругался, повел нас к старшине в казарму, где мы под роспись получили спальный комплект из матраса, тощей, как наш офицерский стаж, подушке, одеяло любимого в армии синего цвета и комплект белья для всего этого. Старшина сжалился над нами, всучив скатки двум мордатым бойцам, мы забрали, наконец, вещи и потащились «на холостячку».

19.00 Наш провожатый, Петруха оказался еще и нашим сожителем, а по совместительству начальником службы ГСМ эскадрильи. Берлога состояла из двух маленьких комнат, кухни и санузла. Я в ужасе забился в дальнюю комнату на свободную от Петрухи кровать, Гоше досталась кровать в «большой», проходной комнате с телевизором. Наскоро расстелившись, мы с наслаждением завалились на кровати, распрямив натруженные за день и освобожденные от ботинок ноги. Петруха, бурча, возился на кухне и чем-то шкворчал над электроплиткой. Через полчасика мы с Гошей совершили первую вылазку по своему жилью. Вылазка оказалась удачной, мы разжились у Петрухи горячим чаем, а в кладовке возле коридора Гоша напал на залежи сгущенки и печенья. Жизнь медленно налаживалась.

19.45 Входная дверь грохнула, и в берлогу ввалился наш второй сожитель, большой, кряжистый, весьма авторитетного вида и габаритов капитан Леха Клинов. Познакомились. Петруха приволок сковородку с тушенкой с обжаренным лучком, кастрюльку с макаронами, буханку душистого белого хлеба. Поужинали, после чего Леха завалился на кровать, нащупал на полу коричневый шнур, тянувшийся от телевизора, с примотанным к его концу синей изолентой здоровенным АЗСом. Оказалось, это пульт ДУ, работающий только на операцию вкл/выкл. Смотрели телек, Гоша, причмокивая, приканчивал банку сгухи, как вдруг на лестнице послышались голоса и входная дверь, грохнув, открылась...

20.30 В коридор ввалилось трое мужиков в ДСКах с пустыми мусорными ведрами в руках, выстроив ведра вдоль стенки, они деловито повесили ДСКи и расселись вокруг стола с остатками ужина. Мы с Гошей сначала подумали, что это тоже сожители и разбежались по своим кроватям, стараясь как можно обширнее прикрыть поверхности лежбищ от возможных покушений своими тщедушными тельцами. Однако вскоре в коридор стали вваливаться еще мужики. Они ставили ведра, вешали куртки, неразборчиво представлялись, сноровисто лезли в кладовку, ставили на стол консервы из горбуши и тушенку, деловито резали лук и хлеб, доставали стаканы. Мы из малой комнаты заворожено смотрели на эти слаженные действия, Леха отчасти ими руководил, Петруха, лежа на Гошиной кровати, периодически гонял гостей от экрана телевизора.