Рожденный ползать, освободите взлетную полосу

Прилетаем, следующий у него вылет с другим курсантом через 1,5 часа.

- Теперь найдешь? Запомнил ориентиры?

- Да легко! Там в центре зоны здоровенное облако стоит..."

_________________________________________

Рекомендую:

http://www.airforce.ru/staff/strunkov/index.htm

***

КОРОТКИЙ ВЫЗОВ, ИЛЬ КАРТЕЛЬ

Вторые сутки шел снег. Невиданный, невозможный в этих широтах и в это время года снегопад завалил гарнизон истребителей ПВО. Казалось, на аэродром навалилась огромная, сырая перина, из прорех в которой, сделанных антеннами РЛС и шпилями громоотводов, падает мокрый, тяжелый пух. Сначала люди, сгребая горы снега, удивлялись и весело шутили над странной прихотью погоды, но потом шутки кончились. Вся аэродромная техника была выведена из парков и работала круглосуточно; громоздкие, воняющие соляркой КрАЗ-ы-утконосы, роторные снегоочистители и бульдозеры вторые сутки не уходили в свои боксы, валившихся с ног солдат-водителей сменяли офицеры, здесь же дежурили топливозаправщики и авторемонтные мастерские. На летное поле вышел весь личный состав полка, ведь снегоуборочная техника не может работать на стоянках и в «карманах». Еду и горячий чай привозили прямо на аэродром. Люди и машины работали изо всех сил, но со снегопадом все-таки справиться не могли. Сначала прекратили расчистку стоянок, потом бросили убирать рулежные дорожки; о том, чтобы убирать жилую зону, заваленную полуметровым слоем снега, никто и не думал.

Когда из-за снежного месива стала непроходимой магистральная рулежка, аэродром все-таки пришлось закрыть, и это было плохо, потому что там, на высоте всего полутора-двух километров над тучами, было чистое, ярко-синее весеннее небо приграничья.

Истребительная авиация ПВО - всепогодная. Пилоты должны поднимать в небо свои перехватчики в любую погоду - в дождь и в снег, днем и ночью, выполнить боевую задачу и уйти на другой аэродром, если нельзя сесть на свой, или катапультироваться, если посадить машину некуда. Конечно, воздушное пространство охраняют и дивизионы зенитных ракет, но в сильный снегопад дальность обнаружения их РЛС падает почти в два раза...

К исходу вторых суток на аэродром прибыл командующий округом ПВО. Вместе со свитой он проехал сразу на летное поле и, осмотрев громадные сугробы, наваленные вдоль взлетки, и снежную кашу под ногами, приказал вызвать командира аэродромной роты.

Пока искали ротного, командующий, ни с кем не разговаривая и не меняя позы, стоял на бетонке, похожий на скверный памятник. Командир полка и офицеры штаба округа тоже молчали. Наконец, из снежной мути показался роторный снегоочиститель. Из кабины выпрыгнул офицер и побежал к генералу.

Как и его подчиненные, командир роты не спал вторые сутки, охрип от крика и курения натощак, небритый, пропахший потом и соляркой, с покрасневшим, обветренным лицом, в стоящей колом, замызганной техничке и сапогах, он был похож на нерадивого солдата.

- Товарищ командующий, командир аэродромной роты по вашему при...

И тут командующий заговорил. Человек грубый и невежественный, он был известен сквернословием и хамским, пренебрежительным отношением к подчиненным. В выражениях он никогда не стеснялся, не терпел малейших возражений и любил повторять, что ранение в голову, полученное во время войны, нисколько не мешает ему командовать округом.

Сейчас нет необходимости воспроизводить его слова.

Капитан, стоя по стойке «смирно» и глядя командующему прямо в лицо, молча ждал, пока прекратится поток брани и оскорблений,

- Ну, чего уставился? - недовольно спросил генерал, заметив наконец непривычное поведение подчиненного.

- Товарищ командующий, - сорванным голосом произнес капитан, - вы нанесли мне оскорбление, я вызываю вас на дуэль.

- Что-о-о?!!

- Я вызываю вас на дуэль! - холодно повторил капитан. Вы незаслуженно оскорбили меня, а другого способа защитить свою честь, у меня нет. Предлагаю стреляться на пистолетах.

На аэродром упала тишина. Снегопад заглушал гудение машин и скрежет лопат о бетон, поэтому было слышно, как снежинки с шуршанием падают на козырьки офицерских фуражек и, тая, стекают на лицо каплями теплой воды.

Капитан и генерал молча стояли, глядя друг другу в глаза.

Внезапно командующий круто повернулся и, не произнеся ни одного слова, пошел к своей «Волге». Захлопали дверцы и через несколько секунд капитан остался один. Устало ссутулившись, он повернулся и пошел вдоль взлетки. За ним, рыча дизелем, потихоньку ехал снегоочиститель.

А на следующее утро снегопад кончился. Над гарнизоном распахнулось пронзительно синее, весеннее небо, со срезов шиферных крыш свесились сосульки, а на проталинах над теплотрассой упоенно орали и дрались воробьи. Гарнизон выглядел прибранным, как квартира перед приходом гостей. Тропинки на свежем снегу были еще чистыми, снег хрустел под ногами и блестящей пылью осыпался с веток деревьев.

Командир аэродромной роты шел в штаб. Он знал, что его обязательно вызовут, поэтому заранее побрился и отгладил форму.

В кабинете кроме командира полка сидели замполит, особист и почему-то начмед.