Рождественская песнь (СИ)

========== Глава 1 ==========

Я видела три корабля,

В день Рождества, в день Рождества,

Я видела три корабля,

В день Рождества рано утром…(1)

Cеверус Снейп поднял голову от пробирок. Какого чёрта, ещё только двадцать первое, а они уже горланят. Да ещё и так близко. Хм… Слишком близко.

Снейп сдёрнул с кресла старую домашнюю мантию — сойдёт за плащ, и вышел на крыльцо. Прямо перед домом стояли трое певчих, двое мужчин и женщина, и старательно выводили рождественский гимн. Завидев хозяина, заулыбались, замахали руками.

— Я по вторникам не подаю! — крикнул им Снейп.

Певчие умолкли.

— Но мы не просим подаяния, — мягко сказал тот, что постарше. — Мы лишь славим Господа, который в своей бесконечной милости…

— А вы не могли бы славить его, не нарушая общественный порядок и границы частных владений? — вкрадчиво осведомился Снейп. — А то, боюсь, мне придётся обратиться в полицию.

— Сэр, что вы такое говорите! — женщина всплеснула руками. — Ведь это традиции святого праздника!

— А-а, — Снейп медленно сошёл с крыльца. — Рождение солнца, как же, как же. Один из главных языческих праздников. Вы, кстати, последователи какого культа? Митраизм? Огнепоклонство? А у вас до сих пор приносят человеческие жертвы или так, пшеницей обходитесь?

По мере того, как Снейп, улыбаясь, подступал всё ближе, певчие пятились, пока не вышли в проулок.

— Уже уходите? Что ж, приятно было поболтать, — тот застыл на границе своего участка, сложив руки на груди и надеясь, что ветер развевает чёрную мантию достаточно эффектно. Певчие ошеломлённо переглянулись; женщина хотела что-то сказать, но старший упреждающе приобнял её за плечи.

— Счастливого Рождества, сэр, — обронил он, и троица заспешила прочь.

Снейп проводил их взглядом.

— Бездельники, — пробормотал он. — Хоть забор ставь, нигде покоя нет.

Тут Снейп вспомнил, что идёт чётная неделя; это означало свежий выпуск приложения к “Зельевару”. Он сунулся в почтовый ящик, но вместо журнала нашёл открытку: редакция журнала поздравляла читателей с наступающими праздниками и сообщала, что новый номер выйдет после Нового года. На обороте был изображён эльф, варящий в лабораторном котле глинтвейн; он радостно помахал Снейпу черпаком и пропищал:

— Счастливого Рож…

Тот швырнул открытку в снег и для верности припечатал каблуком.

— Бездельники, — повторил он. Выдумали, тоже — Рождество! Ладно магглы, у них хотя бы есть единая религия. Более-менее единая. Но на кой магам сдались все эти каникулы, балы и прочий остролист, Снейп никогда не понимал. Лишь бы не работать, лишь бы обжираться и заниматься ерундой! Особенно ненавистными были праздники в Хогвартсе: приходилось часами наблюдать, как ученики стараются наступать друг друг на ноги в такт музыке и тискаются под омелой, а также выслушивать слащавые поздравления и — самое ужасное — хоровое пение коллег. Счастье, что всё это позади. В первый послевоенный год как никогда хотелось покоя, тишины, благословенного одиночества. Именно поэтому он уволился и жил затворником в тупике Прядильщиков. И всё было прекрасно, если б не чёртово Рождество, которое с самого начала декабря пролезало даже сюда — отзвуками пробных фейерверков, аляповатыми проспектами распродаж, отблесками пошлых электрических гирлянд, развешанных в магазинах. А теперь ещё и певчие забрели, прекрасно, просто прекрасно!

Вернувшись в дом, лишённый всяких признаков грядущей рождественской оргии, он немного успокоился. В лаборатории ждал новый рецепт, который нужно было усовершенствовать. Потирая руки, Снейп вернулся к работе.

Укладываясь спать поздно вечером, он по привычке прокрутил в памяти прошедший день. Подумал: не забыть наложить звукоизолирующие чары, чтоб не мешали всякие… народные ансамбли. На этой конструктивной мысли начал было задрёмывать, как вдруг…

— Северус Снейп! Тебя посетят три призрака Рождества! Готовься к неизбежному!

К концу фразы, произнесённой чьим-то гулким голосом, Снейп уже был на ногах. Рефлексы сработали моментально: он обнаружил себя в дальнем углу, стоящим спиной к стене.

— Кто здесь? — хрипло спросил Снейп, водя перед собой палочкой. Он был готов среагировать на любое, малейшее движение, но…

Тишина.

— Люмос!

Яркий свет разорвал синий полумрак, однако тщательный осмотр комнаты ничего не дал. Снейп тяжело опустился в кресло, схватился за голову. Он же ясно слышал голос — странный, какой-то неземной, но вполне ясный и громкий, чёрт подери! Галлюцинации? Вот ещё. Снейп тряхнул головой, растёр виски, поморгал. Больше ничего не казалось и не слышалось. Сон. Это был сон. Такое бывает — проснешься с колотящимся сердцем, рвёшься бежать на помощь и не сразу понимаешь, что отчаянный крик тебе приснился. Снейп глубоко вздохнул и вернулся в постель, мужественно подавив желание накапать себе успокоительного пополам с бренди. Но свечу всё-таки зажёг.