Рождественский турнир (СИ)

— Только представь, — рассказывал Люпин, смеясь над собственными воспоминаниями. — Он сосредоточенно своим аристократическим почерком выписывает вензеля, пытаясь переписать своими словами моё эссе о свойствах зубастой герани, а ему в ответ: о, твои шёлковые непослушные кудри так вдохновенно ниспадают по плечам и пахнут горьким шоколадом…

Гермиона залилась смехом, представляя себе краснеющего Сириуса, отчаянно пытающегося подготовиться к уроку. Остроумный розыгрыш, ничего не скажешь! Она и не заметила, что в этот момент они были уже в зале и приблизились к её обычному месту за столом Гриффиндора.

— Это было впечатляюще, — заявила она с улыбкой. — Такое не забудешь!

— На это я и надеялся, — ответил Люпин и коротко усмехнулся. — Что ж… приятного аппетита.

— И вам.

Развеселившаяся Гермиона села на лавку, не удержавшись, бросила быстрый взгляд вслед удаляющемуся декану и наконец обернулась к столу, где на неё уже посматривали с любопытством несколько пар глаз. Интерес? Интрига? Разумеется, она тут же заметила резко вспыхнувшее внимание к своей персоне.

— Что? — непонимающе спросила она у Джинни, сидевшей рядом.

Та ей ответить не успела. Лаванда театрально подпёрла щёки кулаками и приторным тоном потянула:

— Ого, какие страсти! Похоже, у нас есть победитель!

— О чём ты? — Гермиона невозмутимо потянулась за хлебом. До неё всё ещё не дошло, что именно случилось на глазах у всей школы.

— Посмотрите на неё, сама невинность! — Лаванда всплеснула руками и заговорщицки шепнула. — Прекрасно играешь, красотка, мы почти поверили. С нами можешь не притворяться, мы не выдадим вашего маленького грязного секрета.

Она повернулась к Парвати, прижала руку к груди и, понизив голос, процитировала:

— «О, твои шёлковые непослушные кудри ниспадают по плечам и пахнут шоколадом…». Немного старомодно, но сделаем скидку на возраст: в его время, может, так с девушками и общались. Но это даже мило!

Подружки затянули приторный вздох умиления. Гермиону от него чуть не стошнило. Вот чёрт, как вырванная из контекста фраза может всё извернуть! Подумать страшно, чего они там ещё успели понапридумывать!

— Подождите, я не… — попыталась было возразить Гермиона.

— Ничего не говори, всё было ясно с самого начала! — вмешалась Фэй. — Все эти ваши взгляды, скрытые улыбки, подмигивания. Понимаю, почему вы скрываете ваш тайный роман, но это так романтично!

— Да-да, теперь понятно, отчего ты была так возмущена, когда мы его обсуждали, — прощебетала Парвати. — Прости, мы не знали, что кавалер занят.

— Я думала, ты тайно в него втрескалась, но то, что вы оба… — хищно оскалилась Лаванда. — А ведь я была права, оказывается: профессор не такой тихоня, каким пытается казаться!

Все шепотки слились в одно противное шипение, от которого у Гермионы вмиг закружилась голова. Какой вздор! Позорище! И она теперь в центре этой комедии абсурда, где всё рассмотрено под микроскопом. Ни одного живого места! Охваченная ужасом и злостью, Гермиона выскочила из-за стола и скрылась из Большого зала.

В комнату она вернулась лишь под утро, когда все её соседки крепко спали. Гермиона так и не смогла сомкнуть глаз: из головы не выходила ужасная сцена, где её якобы «поймали с поличным». Тайный роман с Люпином? Игра приобрела непредсказуемый поворот. Хорошо лишь то, что Рождество было уже завтра и утром большинство её бывших «соперниц» разъедутся по домам. Может, за время каникул их возбуждённый интерес немного утихнет? Перспектива доучиваться в атмосфере насмешек и косых взглядов Гермиону совсем не прельщала. Особенно та её часть, которая подчёркивала, что произведённый вау-эффект был совершенной ложью.

Весь день она старалась не попадаться никому на глаза, прикинувшись больной. Джинни добродушно вызвалась подменить её во время отъезда младших курсов, исполняя обязанности старосты. Гермиона же почти до самого вечера торчала в туалете с плаксой Миртл — еле-еле упросила её не выдавать своего местоположения никому из студентов. Позорное бегство, которое она даже не отрицала, казалось единственной спасительной возможностью от пересудов и раздражающего хихиканья за спиной. С этим надо научиться справляться. Можно, конечно, попытаться исправить ситуацию с помощью влияния директора, но тогда придётся рассказать историю с самого начала, а это было уже выше её сил. Попробовать переубедить однокурсниц — тоже провальная идея: любые попытки сопротивления будут восприняты как подтверждение «тайного романа». Правда никому не интересна, особенно когда она скучнее придуманного.

Вся в раздумьях Гермиона покинула туалет и надеялась добраться до спальни незамеченной. Не тут-то было! Как назло, прямо из-за угла ей навстречу явился Люпин.

— О, милая, а я как раз тебя искал, — благодушно сказал он. — Джинни сказала, тебе нездоровится. Что случилось? Ты в порядке?