Рождественское благословение

– Ой! Лазанья! – воскликнула бабушка, всплеснув руками. – Надо подставить еще один противень, не то сыр закапает всю духовку! – И она направилась к плите, не очень уверенно ступая на левую ногу – бабуле недавно заменили тазобедренный сустав.

– Лазанья – это любимое блюдо Натана! – напомнила Рейчел. – Сегодня твой день рождения. Разве нельзя подать на стол то, что любишь ты?

– Я всю жизнь только и делаю, что ем, – проворчала бабушка, подсовывая противень под лазанью, на которой плавился сыр. – Я уже столько вкуснятины напробовалась, а вот вы наверняка давно не ели как следует.

Бабушку не проведешь. В последние месяцы я довольствовался сэндвичами на бегу. Усмехнувшись своим мыслям, я принялся накрывать на стол.

– Подожди, – остановила меня бабушка. – Присядьте на минутку, – сказала она нам с Рейчел. – Хочу вам кое-что сказать. – Ее глаза заблестели. Бабушка явно что-то задумала.

Мы с Рейчел сели, и бабушка вместе с Лоррейн опустились на стулья напротив нас.

– Я подыскала вашему отцу жену. – Бабушка хлопнула ладонью по столу и рассмеялась. – И представьте – он даже не подозревает, что я затеяла! – Она снова хлопнула по столу, гордясь тем, как удачно провернула тайную операцию.

– Кто же это? – Мне стало любопытно.

Бабушка склонилась к нам и ответила шепотом, как будто кухня кишела шпионскими устройствами и нас подслушивали.

– Ее зовут Лидия, мы познакомились в церкви. У нее трое взрослых детей и один внук. Она вдова, муж умер пять лет назад. В воскресенье, перед службой, она села со мной рядом, и мы разговорились. С тех пор она всегда садится на то же место, и мы болтаем. Представьте: она у меня по левую руку, а ваш отец по правую. Я – единственная преграда между ними. Но это ненадолго.

– Какая она? – спросила Рейчел.

– Прелесть какая милая. – Бабушка задумалась. – Иногда, потеряв супруга, люди черствеют душой, а она очень добрая… Твой отец такой же. Не знаю, как вы, а я считаю, что надо, по крайней мере, дать им шанс.

– Она симпатичная? – поинтересовался я.

– Да, но до вашей мамы ей далеко.

Сколько я себя помню, до нашей мамы всем было далеко.

– И вот что я придумала, – продолжила бабушка. – Лидия каждую неделю садится в церкви на одно и то же место. И ваш отец садится на одно и то же место. А я всегда между ними. На следующей неделе я просто не приду на службу! И тогда Лидия спросит вашего отца, куда я пропала, а он ответит, что я разболелась, и не успеем мы и глазом моргнуть, как зазвонят свадебные колокола! – Зазвенел кухонный колокольчик, напоминая, что лазанья готова, и бабушка подскочила.

– Сиди, бабуля, я сам достану, – опередил я, открывая духовку.

– И не вздумайте сказать отцу, что я задумала, – заворчала у меня за спиной бабушка. – Хочу хоть раз сохранить свой план в секрете.

Наверное, надо было рассказать бабушке о моих сомнениях по поводу медицинского факультета, но мне не хотелось ее беспокоить. Она непременно вообразит самое худшее. Бабушка изо дня в день смотрела бесконечные телешоу и наверняка ответила бы что-то вроде:

– Знаешь, Натан! Вот одна девушка бросила медицинский, и ее застрелили на стоянке возле универмага. А не бросила бы, ничего бы не случилось.

Или по-другому:

– Недавно в порту нашли одного юношу, он жил там с пьяницами, совсем опустился. Представь себе, бросил медицинский!

И я решил подождать, пока соберется вся семья.

Вернулся отец, а за ним тянулся знакомый запах автомастерской. После работы от него всегда пахло машинным маслом и бензином. Папа много лет работал в одной и той же мастерской, с тех пор когда меня еще на свете не было. Хозяева – братья Карл, Майк и Тед Шейверы – относились к отцу хорошо, а когда мама заболела, даже оплачивали ему те дни, когда он не мог выйти на работу. Папа любил мастерскую. Пожалуй, ему и в голову не приходило искать ни другую работу, ни другую жену.

За ужином я старался увести разговор подальше от моей практики в больнице и дразнил Рейчел, спрашивая, когда она познакомит нас со своим женихом.

– А где длинная очередь из милых девушек, которые жаждут пойти с тобой на свидание? – парировала сестра. – То-то и оно! Гуляют с другими!

– Хоть бы кто-нибудь из вас завел жениха или невесту, – вздохнула бабушка, пристально разглядывая ничего не подозревающего отца.

После ужина мы пусть не очень стройно, зато от души спели «С днем рождения тебя!». Бабушка задула свечи на торте, и я положил перед ней подарок.

– Натан, не трать на меня деньги, сколько раз я тебе говорила?!

Я забавно уставился на нее и принялся резать торт. Бабуля разорвала упаковку и достала деревянную коробочку с выгравированными на крышке лилиями.

По совету бабушки, мы с Рейчел давно писали маме письма: в день ее рождения, на Рождество, в День матери… Иногда мы писали ей просто так, о всяких пустяках. Бабушка собирала наши письма в коробки из-под обуви, обязательно помечая их: «Письма для Мэгги».

Когда мне было девять лет, я написал вот что: