Рождество Эркюля Пуаро

– Разумеется, она могла перерезать ему горло во время ссоры, но лично мне это представляется крайне маловероятным. Начнем с того, что у них были прекрасные отношения, а во‐вторых, она пробыла здесь не слишком долго, чтобы из-за чего-то затаить на него обиду. По этой причине весьма сомнительно, что мисс Эстравадос причастна к преступлению. Если только вы станете утверждать, что перерезать старику горло – это так не по-английски, как выразилась ваша приятельница миссис Джордж Ли.

– Не называйте ее моей знакомой, – поправил его Пуаро. – Иначе я буду называть вашей приятельницей мисс Эстравадос, ибо в ее глазах вы красавец-мужчина.

К великой радости Пуаро, суперинтендант на миг растерял свой гонор. Более того, сделался красным как рак. Пуаро наблюдал за ним с приятным злорадством.

– Кстати, у вас превосходные усы, – произнес он с задумчивой ноткой в голосе. – Скажите, вы пользуетесь какой-то специальной помадой?

– Помадой? Боже упаси!

– Тогда чем вы пользуетесь?

– Пользуюсь? Ничем. Она просто растут – сами по себе.

– Везет вам, – вздохнул Пуаро и погладил свои собственные шикарные иссиня-черные усы. – Ибо даже самая дорогая краска, – пробормотал он себе под нос, – отрицательно сказывается на качестве волос.

Парикмахерские проблемы явно оставили суперинтенданта Сагдена равнодушным, ибо он непоколебимо продолжал:

– В том, что касается мотива преступления, думаю, мы можем исключить также мистера Фарра. Даже если между его отцом и мистером Ли когда-то вышла ссора, поскольку мистер Ли пытался его надуть, крайне сомнительно, что это мотив для убийства. Когда Фарр заговорил на эту тему, он держался раскованно и уверенно. Не похоже, что с его стороны это было притворство. Нет, здесь мы явно ничего не найдем.

– Пожалуй, – согласился Пуаро.

– Есть еще один человек, заинтересованный в том, чтобы мистер Ли оставался жив, – его сын Гарри. Согласен, по завещанию ему причитается доля, но, как мне кажется, он об этом даже не догадывался. И уж тем более не был в этом уверен. Общее впечатление таково, что когда Гарри порвал с семьей, отец лишил его доли наследства. Но ведь теперь он вновь снискал благосклонность отца! И если б тот изменил завещание, то наверняка в его пользу. Так что с какой стати Гарри убивать старика? Кроме того, мы знаем, что он этого никак не мог сделать. Таким образом, мы постепенно сужаем круг подозреваемых.

– Верно. Этак вскоре вообще никого не останется!

– До этого не скоро дойдет, – улыбнулся Сагден. – У нас еще есть Джордж Ли и его жена, а также мистер и миссис Дэвид Ли. Все они выгадали бы в случае смерти мистера Ли, а насколько мне известно, у Джорджа Ли имеются трудности денежного характера. Более того, отец угрожал урезать ему содержание. Таким образом, у нас есть Джордж Ли, мотив и возможность совершить преступление.

– Продолжайте, – сказал Пуаро.

– У нас есть также миссис Джордж! Которая любит деньги так же, как кошка – сметану. Более того, готов спорить на что угодно, что она в долгах, как в шелках. И еще миссис Джордж ревнует эту испанскую барышню. Например, она быстро заметила, что старик находится под ее чарами. Она также слышала, как он посылал за адвокатом. И быстро сообразила, к чему идет дело. Вот вам и готовое дело.

– Что ж, возможно.

– Затем есть Дэвид Ли и его жена. По нынешнему завещанию они наследуют долю, но я сильно сомневаюсь, что в данном случае мотивом являются деньги.

– Неужели?

– Нет. Дэвид Ли по натуре мечтатель, деньги для него не главное. Но он, как бы это лучше выразиться… странноват. Лично мне видятся три возможных мотива. Во-первых, алмазы, во‐вторых, завещание, и, в‐третьих, – самая обычная ненависть.

– Ага, то есть вы это заметили?

– Разумеется, – произнес Сагден, – я уже давно обратил на это внимание. Если Дэвид Ли убил отца, то только не из-за денег. И если убийца действительно он, это может объяснить такое обилие крови.

Пуаро пристально посмотрел на суперинтенданта.

– Я давно ждал, когда вы это скажете. Такое обилие крови – именно так выразилась миссис Альфред. Невольно вспоминаются древние ритуалы – кровавые жертвоприношения, умащение себя кровью жертвы…

– Вы хотите сказать, что убийца – сумасшедший? – нахмурился Сагден.

– Mon cher, в человеке глубоко сидят самые разные инстинкты, и подчас такие, о каких мы даже не догадываемся. Жажда крови, требование жертвоприношения!

– Дэвид Ли на вид совершенно безобидное создание, – с сомнением в голосе заметил Сагден.

– Вы не разбираетесь в психологии, – возразил Пуаро. – Дэвид Ли живет прошлым. Для него память о матери жива и по сей день. Он много лет держался особняком от отца, потому что не мог простить ему, как тот обращался с матерью. Допустим, он приехал сюда с целью простить его. Но не смог. Мы точно знаем лишь одно – когда Дэвид Ли стоял рядом с мертвым телом отца, какая-то часть его «я» была этому рада. Божьи мельницы мелют медленно, да мелко. Возмездие! Расплата! Воздание за содеянное зло!

Сагден внезапно передернулся.