Рождество каждый день

– Я вовсе не собирался этого говорить. Ты – невероятная женщина. Я видел, как высоко взошла твоя звезда, и был очень рад за тебя. Ладно, признаю, что иногда я был рад, потому что намеревался забрать половину твоего бизнеса, и, прежде чем ты откроешь рот, готов поспорить, что ты втайне радовалась, что дела у «Мальчика-саженца» идут хорошо, по той же самой причине.

«Скажи что-нибудь приятное в ответ, Бридж», – подсказал внутренний голос.

– Я тоже рада, что у тебя все хорошо. Я была неправа, когда высмеяла единственную хорошую идею, которая пришла тебе в голову за все то время, что я тебя знаю.

Он рассмеялся над ее колючим комплиментом.

– Я не уверен, что без имени у меня была бы и половина успеха. Ты помнишь день, когда ты его придумала?

– Как я могла забыть?

– Ха. «Мальчик-саженец» было прекрасным названием для компании. К слову, я не солгал адвокату о стоимости компании. Я не пытался ничего скрыть.

– Да, но и я не лгала о «Бридж Холдинг».

– Никогда бы не подумал о тебе так.

– Ха. Тогда ты ошибаешься, потому что я действительно об этом думала, – сказала Бридж.

И она думала. Сначала она хотела преследовать его до конца его жизни, продолжать использовать фамилию Палфриман, чтобы разозлить его любую будущую жену, претендовать на кусок его пенсии, поиметь с него все до последнего, даже если она в этом не нуждалась. Она просматривала его счета в поисках суммы, которую могла бы перевести в свой собственный банк, собираясь надрать ему если не реальную, то финансовую задницу. Но потом поняла, что если она это сделает, он будет сопротивляться еще сильнее, а она не хотела отдавать состояние, над которым так упорно работала. В конце концов, разум возобладал. Разум и порядочность.

– Итак, ты по-прежнему называешь себя миссис Палфриман? – спросил он.

– Все мои документы теперь оформлены на мою девичью фамилию. Я снова мисс Бридж Беатрис Винтерман. Я… я не думала, что это будет честно по отношению к Кармен.

– Могу себе представить, что Бен тоже обрадовался этому.

– Конечно, – быстро ответила она.

– Чем он занимается? Я имею в виду, чем зарабатывает на жизнь?

– Не лезь не в свое дело. Придурок. – Она порвала одну из полосок.

– О, Бридж, опусти оружие, ради всего святого.

– Хорошо, тогда он в IT, – сказала Бридж. – Люди советуются с ним по важным вопросам. Он очень умный и работает на себя. Так пойдет?

– А он делает тебя счастливой? – Голос Люка был нежным, искренним.

Он увидел, как она сглотнула, прежде чем ответить односложно.

– Да.

– Так какой будет твоя новая фамилия?

– Я не уверена, что хочу брать чужую фамилию. Даже Бена.

В голове Люка возникла картина, как он сидит с ней за кухонным столом и отрабатывает новую подпись: «Бридж Беатрис Палфриман».

Она никогда не использовала «Бриджит», потому что это напоминало ей о прошлом, несчастливом, неблагополучном и полном самых ужасных ошибок, которые отразились на всей ее жизни. Наблюдая за тем, как она тщательно выводит буквы, как сосредоточенно высовывает язычок у края своего прекрасного рта, он чувствовал себе околдованным феей счастья. Он был уверен, что это навсегда.

– Почему так? – Люк усмехнулся. – У него смешное имя? Ты станешь Бридж Задница, Бридж Член или Бридж Над-Рекой-Квай?

Несмотря на нежелание, Бридж улыбнулась.

– Нет, ничего подобного, – ответила она. – Я просто думаю, что мне следует сохранить свое имя. Оно мне очень помогло.

– Возможно, тебе было бы лучше, если бы ты назвала свою компанию «Толстушки Холдинг»[33]?

– Боже мой, только представь, – сказала Бридж, и они оба рассмеялись, легко и открыто. Впервые за долгое время они так смеялись вместе. А ведь раньше они смеялись очень часто.

– Когда развод будет окончательно оформлен, мы должны сходить куда-нибудь – вчетвером. Кармен, я, ты и Бен, – предложил Люк. – На ужин.

– Э, нет, – сказала Бридж. – Не надо.

– Может быть, ты права.

Чарли громко всхрапнул, проснулся и тут же снова заснул. Бридж и Люк улыбнулись ему, как будто он был пожилым дядей, которого они оба любили.

– У нас были хорошие времена, правда, Бридж? – произнес Люк. – Я имею в виду, конечно, мы жили бедно как церковные мыши, но мы получали огромное удовольствие от мелочей.

– Получали? – спросила Бридж. Ей совсем не хотелось отправляться в путешествие по переулку памяти. Там было слишком много домов, где за блестящими дверями скрывалось много боли.

– Тот ковер, который отдала нам старушка через дорогу, когда купила новый, помнишь? Коричневый, оранжевый и желтый. Он был уродлив, как горелый пирог, но на ощупь все же гораздо лучше, чем голый пол.

Бридж помнила. Ему, наверное, было лет двадцать, но выглядел он практически новым. Старушка даже отдала им подложку, и когда они с Люком установили ее, по сравнению с холодным цементным полом ковер показался упругим, как батут. Затем в тот же день они окрестили его, занимаясь на нем любовью и сминая бумажную цепочку.

– Я помню, как твоя приемная мать отдала нам свой старый гарнитур, – сказала Бридж.

Обитый синим вельветом, он ничуть не подходил ни ковру, ни розовому креслу, которое она купила на распродаже.