Розовый Дождь

Так, паукообразный Азаил выкрикивал разную нелепицу о том, что именно он — законный правитель Сообщества, что «белобрысые обманщицы» — подлые узурпаторши и что Триединая Премудрость — это, якобы, его жена и две его родные дочери. А ещё он клеветал, что Её Верность — это глупая посредственность, которая даже в детстве все свои экзамены сдавала за счет того, что коварно списывала у других и т. п.

Он так омерзительно размахивал своими черными хитиновыми лапами с острыми когтями, так отвратительно шевелил усами, плевался, а шепелявый голос его действовал на нервы, словно навязчивый комариный писк, что «личинкам» не нужно было приказывать, чтобы тут же вскочить со своих мест и с пеной у рта закричать: «Заткнись, лживая сволочь!». А когда тот начинал брюзжать в ответ, что они ничего не знают, им все врут, сестры вставали с кресел, брались за руки и, образовав Круг Единства, скандировали в один голос: «НИЧЕГО КРОМЕ СООБЩЕСТВА! НИЧЕГО КРОМЕ ЕЁ ВЕРНОСТИ! НИЧЕГО КРОМЕ ИХ ПРЕМУДРОСТИ!» — до тех пор, пока иллюзия не исчезала.

Или, например, владычицы «падших» — ночная королева Кора или морская королева Лора. Бесстыдно обнаженные, лежа в объятиях очередных любовников, они снисходительно-презрительно глядели на недоразвитых «личинок», бархатными голосками выводя липко-сладкую ложь.

«Отдайтесь порыву своих темных чувств! Не теряйте даром бесценное время юности! Получите от жизни все! Смотрите, как это приятно! Триединая Премудрость выдумала Создателя, чтобы иметь власть над феями, но его нет, есть только вы и ваше юное тело, а также океан наслаждений! Ну же! Смотрите, как это хорошо!» — и обе падшие бескрылые феи просто захлебывались в восторге от чувственных наслаждений.

Выглядело это настолько гадко, мерзко, что юные феи чувствовали себя так, словно на них вылили ушат нечистот, а потому они все как одна вскакивали с мест и с пеной у рта кричали: «Заткнитесь, похотливые потаскухи! НИЧЕГО КРОМЕ СООБЩЕСТВА! НИЧЕГО КРОМЕ ЕЁ ВЕРНОСТИ! НИЧЕГО КРОМЕ ИХ ПРЕМУДРОСТИ!»

После таких политзанятий можно было выжимать туники, и Милена еле доходила до своей лежанки — спали здесь не на многоэтажных кроватях, как в Школе, а в специальных ромбовидных ячейках в стене. А тут ещё и не каждую ночь поспишь целиком — в любой час ночи может грянуть сирена и опять по ночной тревоге надо бежать в боевой отсек, вспоминая на бегу самые мощные заклинания, для отражения внезапного ночного нападения врагов Сообщества.

Но худшим из зол были занятия на выносливость, которые проводили сестры-экзорцистки из 2-го отдела.

Перед занятием «личинке» давали на ознакомление лист с информацией под грифом «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». После чего начиналось форменное сумасшествие. Электрошоки и электрические стулья были самым стандартным и самым банальным из методов «работы». Растяжки, погружение в ледяную воду, заморозка, раскаленная докрасна баня, злобные кусачие муравьи и огромные москиты…  — и притом полный запрет на использование защитной магии.

Магию можно (и нужно!) было использовать, когда экзорцистки из 2-го отдела пытались взломать сознание, когда «личинка» не поддавалась на пытки. При помощи сверхмощных анализаторов они буквально вламывались в сознание — и задача состояла в том, чтобы несмотря на то, что ты не спала уже третьи сутки, не ела, не пила, твое тело болит от пыток и полностью истощено, собрать всю свою волю в кулак и всеми силами борясь со сном (потому что если уснешь, в тот же момент из твоего сознания всю информацию и вытянут!), поставить такой барьер, чтобы ни одна из мучительниц не смогла его преодолеть.

Это-то и было самое тяжелое! Голова болит, перед глазами все бегает и прыгает, вот-вот провалишься в кромешную тьму беспамятства, а в сознание ломится какая-то сила и ты на последнем дыхании пытаешься не допустить её куда-то внутрь, одной силой своей мысли.

После таких занятий послушницам давали день постельного режима и усиленного питания. А потом — снова подъемы, снова упражнения, зубрежка, бои, политзанятия — снова и снова, снова и снова…

Юная послушница потеряла уже счет дням — так они были похожи один на другой, пока однажды, на обычной утренней линейке, она не услышала:

— Послушница А3-09 — выйти из строя!

Милена, печатая шаг, вышла из строя и вытянулась по стойке «смирно».

— Следуй за мной!

И снова какая-то невзрачная комната с однотонными стенами и непонятно откуда идущим светом, снова открывающаяся часть стены, снова Жемчужно-Белая, снова из воздуха появляющийся стол и стулья, снова бокалы с розовым соком и графин.

— … Помнишь, сестра, я тебе обещала, что обучение в «ЖАЛЕ» будет проходить без отрыва от боевой практики?

— Так точно, Ваша Верность! — вскочила со стула Милена.

— Садись, садись…  — спокойно сказала Жемчужно-Белая. — Сегодня ты отдохнешь, отоспишься, а завтра ты отправляешься с группой 1-го отдела «ЖАЛА» на Крайний Север. Там ты будешь проходить обучение на практике с опытными воительницами. Ты будешь состоять в отдельном боевом звене — «Шершень-2». Поняла?

— Так точно, Ваша Верность!