Розы сорта "Сангрояль" (СИ)

— Его прислал мастер Эретайн.

— Тот самый? — служанка рассеянно указала вниз, на пол, намекая на оставшегося в гостинной вампира, а потом просияла осознавая наконец суть сложившейся ситуации. — Так это и есть господин, который…

— Да. Поторопись. — Понимая, что Детлафф слышит каждое слово, я постаралась пресечь дальнейшие разъяснения. — Приготовь милорду его комнату, и до утра можешь быть свободна.

Отослать Марту на ночь казалось единственно верным выходом, поскольку, как пойдет разговор по душам, неизбежный для нашего, в высшей степени странного воссоединения, предсказать было очень трудно, к тому же совсем не хотелось рисковать жизнью компаньонки, если вдруг что-то не заладится. Я не была уверена, что и наедине сумею справиться с его раздражением при необходимости, а ещё ведь собственные чувства оставались смутно тревожными, даже скорее негативными.

— Конечно, госпожа, — усмехнулась девица, несомненно истолковав мое распоряжение по-своему, и принялась помогать облачиться в чудесный наряд.

Тугая, тяжёлая коса укладке никак не поддавалась, что растягивало время одевания и усиливало волнение, но вот наконец я спустилась, задыхаясь от неясного трепета и шнуровки корсажа.

Детлафф снял дорожный плащ, под которым оказался дорогой, прямого, лаконичного покроя камзол бордового цвета с черными пазументами, в тон моему платью. Пронзительный взор вампира стал вновь темным почти ощутимо соскальзывая по многочисленным складкам и кружевам. Затем Эретайн медленно приблизился, обошел меня кругом и остановился за спиной вплотную, я почти ощущала биение его сердца.

— Ты прекрасна, Лея. — Низкий, тихий шепот запутался в волосах, соскользнул по шее, растекся жаром предвкушения по плечам.

Казалось, что стоит вздрогнуть, и мираж развеется, оставляя меня вновь в одиночестве. Мне никак не удавалось справиться с волнением, от чего грудь часто вздымались, выпуская короткие, прерывистые вздохи. Замерев за миллиметр до прикосновения, его пальцы вновь повисли в воздухе.

— Детлафф, я…

— Тише, — прошептал он у самого уха, прерывая не слишком связную попытку объяснить свое состояние. — Твое сердце из груди рвется, но запах страха становится все незаметнее.

Длинные пальцы подцепили короткий локон, аккуратно заправляя в прическу.

— Я понимаю, ни к чему объяснения, — по щекам покатились непрошенные слезы облегчения. — Тише, бабочка, не плачь.

Алая, ажурная полумаска покрыла лицо. Эретайн аккуратно завязал две атласные ленты, чуть стянув ими ярко-рыжие волосы. На мой немой вопрос он лишь чуть заметно усмехнулся.

— Уверен, Офелия не изменит своим традициям и устроит маскарад.

Скрыв собственное лицо под гладкой черной полумаской, вампир предложил мне руку, указывая на дверь. Касаться его, даже через плотную, чуть блестящую ткань камзола, было неимоверно волнительно. Словно в первый раз я стояла перед Боклерским монстром, не решаясь поднять глаз. Его глубокое дыхание стало шумным, как только холодные пальцы опустились на гладкую вышивку узкого рукава чуть ниже локтя, в чопорном жесте девичьей благосклонности к кавалеру.

Дорога до поместья Мурлегемов прошла в молчании. Детлафф внимательно, беззастенчиво разглядывал меня, расположившись напротив, а я уверенно, даже немного с вызовом смотрела прямо на него, отчаянно пытаясь сохранить дыхание ровным, а губы сомкнутыми. Мне больше не было страшно, совсем, скорее неприятное чувство стыда, за проявленную слабость, грело щеки густым румянцем. Вампир, наблюдая показательно-высокомерное поведение спутницы, лишь снисходительно улыбался, приложив тонкие пальцы к губам. Казалось, что мы мерялись силой характера, в невысказанной попытке подавить волю друг друга. Сердце откликалось на каждый его вздох, каждый взгляд, что светился все более откровенными мыслями, растекаясь по коже мурашками, замирая тугим спазмом в животе, стоило взорам пересечься.

Скоро экипаж въехал в широкие, резные ворота. Большой дом и обширный сад поместья Мурлегем были довольно хорошо освещены. Повсюду слышался смех и музыка. То тут, то там мелькали дорого одетые дамы и их не менее изысканные кавалеры.

— Для чего мы здесь?

Я оперлась на затянутую в черную кожу перчатки ладонь спутника, чтобы спуститься с подножки. Холодные, чуть дрожащие пальцы, то ослабляли хватку, то вновь усиливали, не желая отпускать его, на это крупная ладонь медленно сжалась, замыкая мою в цепкий капкан, словно демонстрируя тем самым, что не дождавшись окончания колебаний, Детлафф снова решил все сам, не спрашивая, требуя.

— Мне нужно поговорить с Филиппом. И думаю, с Винсентом тоже, — вампир смотрел прямо перед собой, чуть сдвинув брови к переносице, от чего создавалось впечатление обыденности его недавнего поведения.