Рубежи свободы

ОУН-УПА воевало против собственного народа? Нет, это истинные представители украинской нации воевали против предателей – что с того, что эти предатели составили большинство? Что делать с теми, кто ради сытости и покоя готов отринуть истинные, дедовские знамена той великой Украины, которая раньше простиралась до Волги – и стать московитами, и по духу, и по вере, и по языку? В Киеве больше не слышна украинская речь – потому что эта территория уже заселена этническими русскими (азиатской расы), а европейцы-украинцы вытеснены в Карпаты! Дикая периферия Великой Украины (еще именуемой Киевская Русь) попала под власть Орды и стала азиатским Московским царством – а теперь пытается распространить свое влияние обратно на исконно славянские земли. Польша испытала это полтораста лет назад – когда оказалось, что народ в большинстве своем недостоин лучших сынов своей нации, великодержавной шляхты. Повстанцы из ОУН-УПА кажутся излишне жестокими – нам, привыкшим к Хартии вольностей и Конвенциям ведения войн. А как им быть в войне против собственного народа, большинство которого стало врагами, предателями своей нации? Когда предать гораздо выгоднее, чем сохранить верность? Когда принять чужой порядок – значит быть сытым и в тепле, а отстаивать дедовский – это добровольно подвергнуть лишениям себя и свою семью. Когда, чтобы удержать под знаменем своих же бойцов, нет никаких иных средств, кроме самого жестокого террора. Даже по подозрению казнить возможно и невиновных – потому что нет никакой возможности в достоверном расследовании. И нет надежды, что придут освободители с запада и принесут свободу.

Прежде чем строить царство божие – надо выполоть сорняки, отделить овец от козлищ. Прежде чем осуждать украинского повстанца, поймите, как ему было тяжело! Когда он должен был своими руками убить отца – не благославившего на «греховное» дело. Мать – не захотевшую забыть прежние времена. Брата – посмевшего взять оружие против. Сестру – не захотевшую порвать с русскими подругами. Жену – не надевшую украинское платье. Сына – за то, что он скажет хоть слово по-русски. Это ужасно, скажете вы – но подлинно виновны в том русские, отравившие души невинных людей своим ядом, а не те, кто вынужден был исполнить приговор! Придется разрушить все, что русские построили, чтобы освободиться – при лучине сидеть и деревянной сохой пахать, но разве не лучше быть голодными, но свободными, чем сытыми, но в рабстве? Так склоните головы перед идущими на смерть. Готовыми пройти через кровь и грязь – ради свободы. Ще не вмерла Украина – вслушайтесь в каждое слово этой песни! Когда я впервые услышал этот гимн, написанный в прошлом веке даже не украинцем, а группой каких-то поляков, едва ли не ради смеха вольно переведших на украинский широко известную «Еще Польша не сгинела», то она мне показалась жутким похоронным завыванием, вместо победного марша, не вдохновение солдат, идущих в бой (как в оригинале), а стон рабов, еще только мечтающих восстать. Затем я пробовал увидеть прекрасное и величественное содержание за уродливой формой – и склонил голову перед величием повстанцев, под самым страшным гнетом хранящих мечту о свободе.

Я сказал бы это, будь на том суде адвокатом – а не свидетелем, могущим в любой момент стать обвиняемым. И никто бы не услышал меня, сгинувшего в ледяном ГУЛАГе среди сибирских дикарей. Потому я промолчал там – и говорю здесь. А кроме того, я очень надеюсь, что эта книга будет иметь у нашей публики коммерческий успех и принесет мне намного больший гонорар, чем тот, что я так и не получил за репортаж с «Нахимова». Разве это не будет также благом для дела свободы?

Где-то в Голливуде.

Много лет спустя

Ну что вы мне на этот раз принесли, мистер Гигиенидзе? «Заложники» – ну, название могло быть и покрасившее. Что, вы имеете в виду двоякость – не только те, кого ваши герои на пароходе в заложники брали, но и они сами, в стране-тюрьме. Ладно, может, и сойдет.

Ну и где эти ужасы сталинского СССР показаны? Я вижу лишь муторные душевные терзания в стиле самой скучной достоевщины, «тварь я трусливая, или право имею». Наш зритель этого не поймет – переделать! Показать, что СССР при Сталине тюрьмой и был – всюду патрули, облавы, проверки документов, комендантский час, все ходят строем и под конвоем, одетые в униформу «ватник», в одно время на работу и с работы, кто опоздает на минуту, того арестовывают и в ГУЛАГ. И с самого начала драйв нужен, чтобы зрителя увлечь – покажите село на Украине, мазанки, аисты на крышах, мирная идиллия, и как в эту пастораль врываются солдаты НКВД, всех взрослых расстреливают, детей тоже хотят, но офицер говорит: «Этих в детдом, чтоб выросли и работали на Советскую власть».

Больше ужаса, больше слез! Покажите, как этих бедных детишек в детдоме морят голодом и избивают за малейшую провинность. Но случайно они узнают – как, подумайте, из случайно попавшей газеты, или тайно слушая радио – что есть такая страна Америка, оплот свободы! И они решают попасть туда.