Рубиновый сокол (СИ)

Борджиа быстро распечатал его и впился глазами в текст. Содержимое письма не сильно его удивило. Отец писал о том, что тройственный союз против Карла набирает обороты и в ближайшее время у Чезаре могут возникнуть проблемы с безопасностью пребывания при дворе короля. Теперь они подошли к той точке невозврата, когда Франция может быть либо врагом, либо союзником.

— Сегодня же поговорю с королем о Шарлотте, — решительно произнес Чезаре, складывая письмо. — Ждать больше не имеет смысла. И напомню ему об обещании крестового похода…

— Точнее, вы начнете с похода и между делом добавите пожелание о женитьбе…

— Не важно, как это будет. У меня предчувствие, что сегодня какой-то особенный день.

— Ваша интуиция вас не подводит, но, кажется, день сегодня не самый подходящий для такого разговора. Вы уже знаете, что утром прибыла герцогиня Анна де Бурбон?

Чезаре кивнул, хотя не очень понимал, какое ему может быть до этого дело.

— Пока вы проводили время на охоте, я был кухне, обедал. Я слышал разговор слуг. Один из них был свидетелем очень интересного разговора кардинала делла Ровере с герцогиней Анной… Судя по всему, сегодня по приезду герцогиня очень серьезно повздорила с королем. Она крайне недовольна посещением герцога Луи… и вашим присутствием при дворе, — закончил Гассет.

Чезаре пожал плечами.

— И что? Покажи мне того, кого это присутствие искренне радует.

— Анна известна своим умом и крутым нравом. А так же давлением, которое она оказывает на короля. — Гассет подошел ближе и понизил голос, как будто бы их мог кто-то слышать. — Говорят, сестра Карла очень обеспокоена отсутствием наследника и постоянно намекает Карлу о несостоятельности королевы в этом смысле. И она всячески подталкивает его к активным военным действиями, призывая его как можно скорее отправиться в новый поход против Неаполя. А самый интересный слух вас точно заинтересует… говорят, что герцогиня Анна была безумно когда-то влюблена в герцога Луи и затаила обиду, получив отказ. С тех самых пор они враждуют друг с другом. В свое время Луи был членом коалиции против регентства Анны во Франции… вместе с герцогом Бретонским и королем Людовиком. Был взят в плен после битвы при Сент-Обен-дю-Кормье и посажен Анной в темницу в Бурже, откуда был в итоге спасен своей супругой…

Чезаре ухмыльнулся.

— Очень по-женски, ты не находишь? И как только, Гассет, ты успеваешь собирать эти удивительные детали? Я начинаю сочувствовать королю Карлу, оказывается, здесь, во Франции интриги плетутся не хуже, чем в Риме. — Чезаре задумался. — И после этого ты говоришь, что тебя политика интересует больше любви. Что получается… Герцогиня Анна влюблена в герцога Луи, который в свою очередь питает чувства к королеве. А ее королевское величество остается верной своей любви единственно к нашему господу богу надо полагать… По-моему, Гассет, — Чезаре положил руку ему на плечо, — сегодня самый лучший день для разговоров по душам с королем…

========== Глава 4 ==========

Чезаре не пришлось искать повода. Едва он прилег отдохнуть после обеда, его разбудил посыльный от короля, который требовал его присутствия. Было около четырех часов пополудни. Сначала ему дважды удалось увидеться и поговорить с Шарлоттой, теперь король сам настойчиво ищет с ним встречи — день сегодня действительно складывался удивительно. Чезаре верил в колесо фортуны, и знал: удача любит смелых. Если тебе предоставляется возможность — держись за нее и не отпускай из рук добровольно. Мечта не прощает тех, кто готов от нее отказаться. Он шел к Карлу уверенный и полный решимости. Интуиция его не подводила и сейчас она говорила: он может и должен просить у короля протекции для брака с Шарлоттой. Сегодня. Отказа не будет. Почему он был так уверен? Потому что он никогда ничего не делал наполовину. И судьба воздавала ему с лихвой. И пусть его считают безумцем… пусть Шарлотта считает его безумцем. По крайней мере он остается самим собой. Чезаре Борджиа.

Он застал короля сидящим за столом в верхнем паласе — помещении, прилегавшем к спальне, очевидно служившим для приема менее официальных гостей. Чезаре воспринял это как очередной вотум доверия. Его пустили «в ближний круг».

Карл выглядел неважно, под глазами короля пролегли тяжелые тени, которые свидетельствовали то ли о хроническом недосыпании, то ли о болезни. Не утопающий сейчас в парадном облачении и верхней одежде, он показался Чезаре каким-то почти бестелесным и тонким. Он вспомнил слова герцога Луи: «И как только в Шарле жизнь теплится…»

И почему короли, эти верховные властители душ и земель часто выглядят как отдавшие Богу душу утопленники? Подумать только, а ведь и его сердце сжималось от тревоги и страха, когда король Франции въехал в Рим со своим войском той ночью… Да доспехи Карла весят больше его самого! Не удивительно, что кардинал делла Ровере так настойчиво пытается «спрятать» в них короля Франции.

— Вы звали меня, ваше величество? — Чезаре остановился возле большого дубового стола, заваленного свитками, бумагами и прочей письменной утварью.