Руда. Возвращение. Скрижали о Четырех

Он хорошенько выспался, плотно позавтракал и накормил плененного глиссарха, перенесенного в дворцовую тюрьму для устрашения преступников. Уступив просьбам верховного смотрителя, с ларцом в руке прошел по камерам, ища местечко, подходящее для твари. Реакция заключенных была до того уморительной, что маг улыбался, не таясь, и многие прощались с жизнью при виде этой улыбки. Узники как один кидались в ноги надзирателям, клялись вести себя смирно, императорского вина не пить, из казны не красть, по чужим герцогиням не гулять, иные грозились стать сподвижниками и отписать имущество храмам Господним. Лишь лихой гвардейский гуляка вместо раскаяния предложил здесь и сейчас покончить с проклятой гадиной, азартно потрясая деревянной ложкой. Этим узником маг заинтересовался особо. Падение гвардейца оказалось сложным: проигравшись в карты, он решил раздобыть ракушек у любовницы, влез по веревочной лестнице в окно, был принят соседями за ворье, столкнулся у красотки с соперником, под угрозой немедленной резни занял денег у дамы и ее кавалера, прихватил пару безделушек на память, но внизу был схвачен поднятым по тревоге разъездом. Дрался, потом откупился, снова дрался с соперником по любви, опоздал к сроку выплаты долга, угодил в долговую яму. Бежал, загнал втридорога любовнице ее же безделушки, в саду был встречен челядью с грозным мужем во главе. Собственно, за убийство этого мужа, имперского наместника в Сарранторе, он и сидел уже пятый семидневок, подыхая от скуки. Эрей замолвил за бойца словечко: тому принесли мяса, вина и отдали на растерзание лютню.

После тюрьмы Эрей прошел в парк, где снова устроили целькона. Дэйв встретил хозяина жизнерадостным воем, забил когтистым копытом, просясь на прогулку. Осторожно выведя тварюгу на открытое место, маг вскочил на спину коню, удобно устроившись между лопаток. Целькон взмахнул кошмарными крыльями раз, другой, поймал ветер и, хорошенько разбежавшись, с силой оттолкнулся от земли копытами. Свист раздираемого в клочья воздуха на время оглушил Эрея, тот подставил лицо потокам, наслаждаясь полетом, направил коня прочь от дворца, над городом в сторону Циня.

Целькон легко преодолел городскую стену и завис над обширными полями, окружавшими Столицу. Эрея всегда восхищало, как грациозно и в то же время мощно летает крылатая тварь. Хищная повадка сквозила в каждом жесте, каждом взмахе кожистых крыльев, целькон то и дело пикировал вниз, рисовал плавные дуги, высматривая добычу, пугал неосторожного крестьянина и снова взмывал вверх, под облака, радуясь свободе.

Магу пришло в голову, что вот так, по воздуху, он одолеет за день расстояние, отделявшее его от фамильных земель, он даже натянул длинную гриву, правя на Инь-Чиань, но вовремя спохватился: негоже посещать могилу жены, свалившись с неба на крылатой жути! Да и былые родственники будут счастливы до смерти. Пожалуй, стоило долететь до границы Ферро, а там купить лошаденку попроще…

«Эрей!» – позвал далекий голос Истерро. Всякий раз, когда Бабник пытался связаться с ним на расстоянии, у мага кружилась голова. Пришлось посадить целькона прямо на свежую пашню и прижать пальцы к вискам.

«Эрей! Где вы?»

Вспомнилось, как два года назад он уезжал на могилу Анамеи. И как голос Истерро вернул его к Храму, в самое пекло сражения. Эрею стало не по себе.

– Какого черта?

«Надеюсь, вы уезжаете ненадолго? Я хотел сказать: вы вернетесь?»

– Уверены, что я отвечу? – рявкнул вслух разъяренный маг.

«Что-то не так с Рандирой, – примирительно пояснил монах. – Я не могу сказать, что плохо, ей лучше, гораздо лучше, но… В ее жилах чужая кровь, много, потянет на жертвенную чашу!»

– Вот как? – Эрей задумался.

«И ночью… Я чувствовал: кто-то совершает темный кровавый обряд! Вернее, полный обряд, от Света и от Тени, так, как описано в древних книгах. Это могла быть девушка, что осталась в купели с государыней? Или кто-то дотянулся из Высшей Сферы? Может, вы?»

– Не я, – отрезал маг. – И никто иной из Океана. Что до девушки, я выясню все, что смогу.

Истерро хотел сказать что-то еще, но маг блокировал телепатический узел и выбросил монаха из головы. Без Бабника было о чем подумать. Отчего-то перехватило дыхание, в висках стучало монотонное и бессмысленное: «Я так и знал! Так и знал! Я…» Эрей постарался расслабиться и успокоить сбитое дыхание; окаменевшее сердце в груди грозило пробиться сквозь ребра и рухнуть в жирную влажную землю.

– Лорейна! – прорычал он, сжимая кулаки, и гулкое эхо подхватило имя, служившее ответом на многие вопросы. – Какого черта ты творишь, Лорейна?

Он качнулся, почти падая на холку целькона, зарываясь лицом в жесткую гриву. Кровь Лорейны течет в жилах Рандиры; к светлому очищению добавлены темные ритуалы. Договор скреплен благословением звезд Инь-Чианя.

Судьба проклятой Императрицы отныне надежно связана с девушкой по имени Лоренс д’Эйль. Маг прикрыл глаза и увидел, как кто-то тянет нервные пальцы и выставляет на доску фигурку в легком сиреневом платье.

Легенда о Ясане