Руины Тиррэн Рина. Пламя на углях (СИ)

Сильвестр помнил, что было дальше. Бег по ночному полю, оглушающая боль в голове и бешеный стук крови в висках, поиск сбежавших детей — он нашёл их, испуганных и грязных, в каком-то овраге спустя час. Его сил едва хватило, чтобы подчинить их и открыть портал — на этот раз куда нужно. Потом была неделя в лазарете под присмотром Эмила Курэ — магистра ментальной магии и мастера природной.

После он вновь вернулся в тот мирок. Он должен был узнать, что случилось с той женщиной… Угасающий запах магии привёл его на свежую могилу.

И первые сезоны Сильвестр просто не мог заставить себя посмотреть в глаза этим детям. Намеренно избегал их, игнорировал любые попытки заговорить, почти заперся в своей комнате… А потом Серафима сама пришла к нему, попросила помочь перевести с драконьего какую-то книжку со старыми легендами, передаваемыми в их мире из поколения в поколение вместо сказок. Кажется, её особенно заинтересовала история о герое Ларсенаре, служившем богине Пламени — Элэйн. Кажется, она сказала, что Главный Магистр послал её к нему.

Знала бы Серафима, какую грязную роль сыграл Сильвестр в её жизни.

Но она не знала, лишь дарила ему своё тепло, свою дружбу, по-детски искреннюю привязанность, и он просто не смог однажды не ответить ей тем же. И как вышло так, что со временем тихая девчонка без магии стала панацеей от всего, светом, необходимым теплом? Как вышло так, что он вновь почувствовал каково это — быть почти самым обычным человеком, купаться в чужом тепле, не думать о войне и магии, забыть о собственном злом прошлом?

Не стоило забывать, не стоило отпускать, не стоило думать, что что-то может длиться вечно.

Стоило помнить о нём.

Маррак, Сирион, да хоть Семеро! Как же Сильвестр его ненавидел! Если бы он только мог добраться до него, рвать когтями, прорывая кожу и мышцы до самых костей, если бы мог оторвать ему эти проклятые руки, что вновь принесли в его жизнь смерть, если бы он мог выколоть ему глаза, вырвать язык, оставить от его тела только кровоточащий кусок мяса, а после скормить марраковым тёмным волкам, которых он играючи решил натравить на весь континент!

Если бы он только мог…

Но он превосходил Сильвестра в силе в тысячи раз, в сотни лет обучения магии. Да даже если бы он смог прорваться к нему в Иоку сквозь Тьмыш, сквозь стаи волков, сквозь все магические щиты, что возведены вокруг — он уничтожил бы его мановением пальца.

Сильвестр не ровня этому существу. Пока не ровня.

Но имеет ли хоть какой-то смысл пытаться ею стать? Имеет ли смысл мстить? Месть — бесполезна, она уже не вернёт ни Серафиму, ни родителей, не образумит Альбу, разве что погубит его самого. Глупая смерть — пасть в бесплодных попытках отомстить.

Изар Мауг прав — нужно идти дальше, это не последняя потеря, лишь первая.

Но почему, почему Магистр послал на эту марракову вылазку именно Серафиму? Элин или Велимир ведь гораздо сильнее её и в магическом плане, и в физическом! Почему не послал самого Сильвестра?

Он догадывался, конечно.

Если бы Лэсвэт лишился кого-то из них троих, практически начавшаяся военная кампания Финнского Альянса потеряла бы гораздо больше. Смерть Серафимы почти ничего не решала. Наверняка, она и сама это понимала, и именно поэтому согласилась на поездку к Тэйвским горам.

Разве можно винить в этом Магистра?

Конечно же, нет.

И всё же внутри кипела боль, и ярость, и отчаяние…

Сильвестр зарычал и швырнул подвернувшуюся под руку чернильницу в стену. Затем бессильно закрыл глаза и уронил голову на ладони, судорожно вцепился пальцами в волосы, пытаясь заглушить рёв дракона внутри.

Когда-то он был рад тому, что его Серафима почти что обычный человек, теперь же проклинал это. Всё не имело смысла. И пусть забрав её в Тиррэн Рин он и подарил ей пять лет жизни, в конечном счёте он всё равно до неё добрался. И Сильвестр уже ничего не сможет сделать, разве что глупо мстить.

Было бы гораздо лучше, если бы Серафима родилась обычным человеком. Да, тогда они никогда не встретились бы, но она была бы жива. Эта война не была её войной. Этот мир не был её миром.

Но что уж теперь говорить и думать? Прошлое не вернуть, ведь даже в их магическом мире, как и в любом другом, никто не умеет поворачивать время вспять.

Вечер 23 октября 2016 года от Рождества Христова; Земля

Серафима медленно брела по знакомой серой улице, низко опустив голову и пиная ногами попадающиеся на пути камешки. Было тихо. Изредка раздавался шум проезжающих мимо машин, шелест шин по неровному асфальту и свежим лужам, оставленным сегодняшним ливнем. Мигал и потрескивал умирающий старый фонарь у края дороги.

Голова — уже привычно за последний месяц — ныла. Если подумать и сравнить с тем, что было в первые дни, когда Серафима едва ли могла открыть глаза из-за казавшегося слишком ярким и острым света и часами лежала, боясь даже пошевелиться — ныла несильно. Тогда, в те дни, её не покидало ощущение, что она забыла что-то очень-очень важное, что из неё вырвали целый кусок, сгусток воспоминаний, и, в перерывах между вспышками дикой, плавящей мигрени, она до скрежета сжимала зубы, пытаясь вспомнить.