Руины в цветах

– Видимо, да. Только я, – проговорил Дюк спустя несколько секунд, убедившись, что Аня тоже смирится с этим итогом. Эрик взял порцию Ники и поспешил наверх. Дюк недовольно смотрел ему вслед. Он обратил внимание на вновь не тронутую тарелку с едой, стоящую на столе перед Аней, и понял, что есть она не будет. Дождавшись, когда Майя уйдет за снаряжением, а Натали просто к себе в комнату, Дюк захотел подбодрить Аню. Взгляд его остановился на полке, заваленной выцветшими справочниками. На ней он заметил искусно вырезанную деревянную фигурку корабля, похожего на драккар – корабль отважных викингов, и вспомнил скандинавские мифы, которые в детстве часто рассказывал отец. В голове родилась идея, и он, заметно повеселев, обратился к Ане:

– Детка, ты знаешь, кто такие валькирии?

– Что? Нет, – недоуменно ответила Аня.

– Это такие богини, которые забирают павших в бою и возносят их во дворец Вальхаллы, где без конца пируют герои. Представь, как там сказочно! Люди, заслужившие отдых и покой, пируют за одним столом с богами! – вдохновенно продолжал он, отметив, как загорелись восторгом глаза впечатлительной Ани. – Но, милая, если ты умрешь от голода, то не станешь доблестным воином, и путь в Вальхаллу для тебя будет закрыт.

Аня завороженно смотрела на него, выпрямив спину.

– Да, я заметил твою голодовку. – Голос Дюка звучал мягко. Подойдя ближе, он неуверенно поднес руку к Аниной щеке, но, неожиданно изменив траекторию, взъерошил ее светлые волосы. – Поешь.

Перед уходом он решил ни с кем не прощаться, хоть и знал, что не вернется. Но замер у двери, вслушиваясь в то, что рассказывает детям Мария:

– Я не сторонник войны. Понимаете, мать вынашивает плод девять месяцев. А жизнь человека может оборваться в один миг. Не для этого мы были рождены, не для этого. Драки, войны… Все это от недопонимания, от эгоизма людей. Люди не хотят видеть, как больно другим. И так будет, пока гибнуть на войне не начнут те, кто отдает приказы, а не те, кто их исполняет. Знаете, почему человек считает себя царем природы? – продолжала Мария. – Потому что он думает, что умнее всех. И использует данный ему разум, чтобы создавать оружие. А кто-то считает себя намного лучше других и создает оружие против себе подобных. Но это не так. Все мы равны, и все можем оказаться в трудной ситуации. Но самое главное – не забывайте: у вас есть язык. – Мария выдержала паузу и закончила фразой, от которой по коже Дюка побежали мурашки: – Людям дана уникальная возможность обсудить проблему и решить ее мирным путем.

Слова, которые ему так надо было услышать. «Еще есть время… возможность», – подумал он, крепче сжав дверную ручку… «Нет. Не для меня».

Глава 16

Медленно открыв глаза и прикусив нижнюю губу от резко захлестнувшей все тело боли, Арес попытался собраться с силами и привстать на кровати. Он снова проснулся по личному будильнику, на целый час раньше остальных.

После очередной неудачной попытки подняться он протянул руку к упаковке с мощным обезболивающим, заботливо приготовленной для него доктором. В глазах двоилось, голова неимоверно трещала, будто на нее надели ведро и всю ночь колотили по нему молотками. Выждав немного, пока пройдет головокружение, он привстал на локтях, кое-как вытащил из блистера две красные таблетки и, морщась, проглотил. Язык защипало от горечи, но дотянуться до стакана с водой Арес не смог бы, поэтому вновь обессиленно рухнул на подушку. «Пятнадцать минут… Целых пятнадцать минут… Хотя нет, мне хватит и десяти. Ну же… Зачем просыпаться так рано, если все равно не можешь встать? Давай, Арес, поднимайся! – пытался он подбодрить себя. Руки были налиты предательской слабостью, пальцы тряслись. – Нужно спешить, Гелиос ждет. Помнишь, какой у нее был взгляд, когда ты уходил?»

Прикрыв глаза, Арес неторопливо досчитал до заветной цифры сто, а затем медленно, кривясь от понемногу утихающей боли, приподнялся и сел на краю кровати, свесив ноги. Суставы коленей и локтей сухо трещали при любом движении, затекшая спина и плечи будто одеревенели. Почему-то болела левая сторона груди, и, скосив взгляд, Арес обнаружил там небольшой глубокий надрез. Не сумев вспомнить, где же он его получил, Арес с досадой махнул рукой.

«Так, потолок сверху. Пол снизу… Отлично. Вроде все правильно».

Он не спеша встал и, оперевшись на прикроватную тумбу, осторожно выпрямил спину. Стало немного легче – видимо, подействовало лекарство. Постояв немного, Арес приблизился к столу, где на простом пластиковом подносе стояла баночка протеинового завтрака, вид которого всегда вызывал у него приступ тошноты. Даже в полумраке комнаты желеобразная пища отливала желтизной на фоне стоявшего рядом стакана минеральной воды. «О, наконец-то, банановая», – подумал Арес, и это заставило его улыбнуться. Этот вкус нравился ему больше всех.