Руины веры

— Слушай, ты, оруженосец, — Гил противно хихикает над своей шуткой. — Ты ему доверяешь, а? — указывает подбородком на закрывшуюся за Райаном дверь.

Хотелось бы мне знать, к чему этот вопрос. Хочет, чтобы позже мы поубивали друг друга, и свидетелей вовсе не осталось?

— Пока да, — выдаю самый безобидный ответ.

— Ааа, — протягивает террорист. Кажется, такой ответ его устраивает. — Ну, топай-топай.

Молча выхожу. Закрываю за собой дверь.

То, что творится, не нравится мне все больше.

***

Райан что-то говорит, но девушка не слышит.

Гомон голосов. Звуки проносящихся мимо машин и флайеров. Лай пробегающей мимо собаки.

Девушка слышит все это, но разобрать слова подошедшего почти вплотную Кесседи не может.

— Не слышу, — шепчет девушка. — Не слышу…

Рывком сажусь на матрасе. Провожу ладонью по лицу. Ну вот, опять. Тот же сон, что и вчера. Причем начавшийся с того же места, на котором закончился. Ерунда какая-то.

Осматриваюсь. За окном только начинает светать. Комната пуста. Куда унесло Кесседи?

Первый мой порыв — направиться на его поиски. Но быстро осаждаю себя. Без меня никто никуда не уйдет. А если произойдет что-то важное, Райан непременно расскажет.

Хмыкаю. Как за какой-то месяц случилось так, что мой извечный принцип никому не доверять дал трещину? Неужели и на руинах веры можно что-то построить?

Глупые мысли.

Я доверяю Кесседи, а он, кажется, доверяет мне. Но как быть с тем, чего он обо мне не знает, а я не нахожу в себе сил рассказать? Может быть, к черту? Выложить все, как есть?

Эти мысли еще глупее.

Райан уже спрашивал, все ли он обо мне знает, и получил однозначный ответ. Поздно. Рассказав все сейчас, разрушу тонкую, только едва окрепшую нить доверия между нами. И все испорчу. А сейчас, среди террористов, без поддержки СБ и невозможности с ними связаться, нам следует доверять друг другу на сто процентов. Иначе мы все умрем.

Босиком плетусь в ванную, чтобы умыться.

Холодная вода отрезвляет. Что за мысли меня посещают? Не иначе, после очередного дурацкого сна.

Никаких признаний, Кэм. Хочешь выжить, оставь все, как есть.

Когда возвращаюсь, Райан уже в комнате. Сидит на матрасе. Зеваю и прохожу мимо к своему месту. Где был, не спрашиваю. Я ему не нянька.

— Разговаривал с Гилом, — говорит сам.

Поворачиваюсь к нему.

— В такое время? — удивляюсь.

— Да, увидел, что он вывел флайер из гаража, и вышел.

Вот оно что. Подхожу к окну. Выглядываю. И правда, летательный аппарат возле дома.

— И что наговорили? — спрашиваю равнодушно. Снова зеваю. Да что за напасть?

— Договорились, что мы с тобой все-таки будем присматривать за остальными, — поднимаю брови, услышав новую директиву, — но на расстоянии. И вмешаемся только в крайнем случае.

— И как ты его переубедил?

— Сказал, что если слишком много народа не справится и не вернется, смертником придется быть ему самому.

Не сдерживаюсь. Смеюсь.

— Он тебе не врезал?

Райан кривится.

— Очень смешно.

Пожимаю плечами. Перестаю смеяться. Это, наверное, истерическое.

Лицо Кесседи делается серьезным.

— Так как прошло вчера?

Окончательно убираю улыбку. Не до шуток.

— Паршиво, ты и так знаешь, — говорю. — Их нельзя отпускать одних.

— Угу, — Райан опускает голову, ерошит волосы рукой. Отросшая прядь падает на лоб.

Подбадривать не умею, поэтому перевожу тему.

— Не появилось идей, как добраться до СБ?

Встряхивается.

— Нет. Надеюсь, они сами нас засекли, и возьмут все в свои руки.

— Ну-ну, — протягиваю скептически. Видели мы уже “самостоятельность” СБ, знаем.

— Ну, а у тебя есть идеи?

Дергаю плечом.

— Были бы, сказал, — бросаю взгляд на уже почти совсем светлое небо за окном. Нужно одеваться.

— Хорошо.

— Что хорошо? — не понимаю. Поворачиваюсь.

На губах Райана его фирменная кривоватая улыбка.

— Хорошо, что сказал бы.

***

Процедура в точности повторяет вчерашнюю. Вот только мы не делимся на группы. Райан раздает карты индивидуально, вручает часть денег и отпускает с миром. В глазах Проклятых испуг, но решимость.

— Если мы все хорошо сделаем, мы здесь останемся? — с надеждой спрашивает Попс.

Эх, Райан, не хотелось бы мне оказаться на твоем месте.

— Посмотрим, — ничего не обещает Кесседи. — Но если провалимся, не останемся точно.

Брэдли делает серьезное лицо, поджимает губы. Отходит.

— Все должны оказаться здесь до темноты, — напутствует Райан напоследок. — Вы предоставлены сами себе. Если влипните в неприятности или привлечете внимание полиции, никто вас вытаскивать не будет.

— Не трогайте женщин и не пинайте собак, — бормочу себе под нос. Но Кесседи слышит, бросает на меня испепеляющий взгляд. Знаю-знаю. Молчу.

— Я на вас рассчитываю, — заканчивает. — Не подведите.

Проклятые переглядываются на прощание и расходятся. Мы остаемся вдвоем.

— Разделяемся? — спрашиваю. Понятия не имею, что делать. На пять частей нам двоим в любом случае не поделиться.

— Пошли за Рыжим, — решает Кесседи. — Может, заодно придумаем, что делать с СБ. Или они выйдут на связь.

Угу, выйдут.

— Ладно, — соглашаюсь. Убираю руки в карманы. — Как думаешь, Гил не соврал, и за нами следят? — кручу головой.

— Лучше не проверять, — логично высказывается Райан. — И не провоцировать.