Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Часть 1. Четвероевангелие

Закончил Господь Свою речь призывом судить о законе не по его букве, не по внешности, но по его духу, дабы суд мог считаться праведным. «Моисея, нарушающаго субботу обрезанием, вы освобождаете от порицания, а Меня, нарушившаго субботу через благодеяние человеку, вы осуждаете» – так прекрасно поясняет это блаженный Феофилакт. «“Если бы вы судили о Моем действии исцеления не с формальной точки зрения, а с нравственной, то вы не осудили бы Меня; тогда ваш суд был бы праведный, а не лицеприятный”, – как бы так возражает иудеям Христос» (епископ Михаил).

Эта сильная речь Господа произвела особенное впечатление на иерусалимлян, знавших о замыслах врагов Господа (Ин. 7, 25), поэтому им кажется странным, что ищущие смерти Его позволяют Ему так свободно говорить, не оспаривая Его. Не зная, как объяснить это, они высказывают мысль: Не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос? (Ин. 7, 26).

Но тотчас же они высказали и сомнения. По учению раввинов, Мессия должен был родиться в Вифлееме, потом незаметно должен был исчезнуть и затем внезапно вновь появиться, но так, что никто не будет знать, откуда и как. На толки иерусалимлян, что Он не может быть Мессией Христом, так как они знают, откуда Он, Господь, возвысив голос, с особой торжественностью ответил, что, хотя они и говорят, что знают Его, но это знание их – неправильное. «Предполагая, что знаете Меня, вы говорите, что Я пришел Сам от Себя, то есть что Я – самозванный мессия. Но Я пришел не Сам от Себя, а являюсь истинным посланником Того, Кого вы не знаете, – Бога» (см. Ин. 7, 28).

Эти слова показались особенно обидными гордым фарисеям, и они искали схватить Его, но так как еще не пришел час Его, то есть час предстоящих Ему страданий, то эта попытка не удалась: никто не наложил на Него руки (Ин. 7, 30), вероятно, потому, что враги Его еще боялись народа, расположенного ко Христу, а отчасти, может быть, и потому, что совесть их не дошла еще до крайнего омрачения, как впоследствии.

Многие же из народа уверовали в Него как в Мессию, причем справедливо рассуждали, как бы возражая врагам Господа: Когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил? (Ин. 7, 31), то есть, иными словами, хотели сказать, что знамения, или чудеса, совершенные Иисусом, достаточно сильно свидетельствуют о Нем как о Мессии. Услышав такие толки в народе, фарисеи, устроив совещание с первосвященниками, решили не откладывать осуществление своих замыслов и послали служителей схватить Господа.

Ответствуя на этот замысел фарисеев схватить и убить Его, Иисус сказал: Еще недолго быть Мне с вами, и пойду к Пославшему Меня (Ин. 7, 33). Это возбудило в Нем мысль о скоро предстоящей Ему смерти, и Он увещевает иудеев пользоваться временем Его пребывания с ними, чтобы учиться у Него. Дальнейшие слова Господа будете искать Меня, и не найдете (Ин. 7, 34) имеют такой смысл: «Теперь вы гоните и преследуете Меня, но настанет время, когда вы будете искать Меня, как всесильнаго чудотворца, могущаго избавить вас от бед, но будет уже поздно».

Но жестоковыйные иудеи не вразумились этими словами Господа, а еще стали насмехаться: «Куда это Он хочет идти? Не к иудеям ли, живущим в языческих странах (в “эллинское рассеяние”), чтобы проповедовать там и язычникам?» (см. Ин. 7, 35). Под «эллинами» обычно имелись в виду все вообще язычники. Здесь невольное пророчество о будущем научении язычников Христовой вере.

В последний же великий день праздника, то есть в восьмой день, который причислялся к семидневному празднику Кущей и праздновался с особенно большой торжественностью (см. Лев. 23, 34–36), стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей (Ин. 7, 37).

В этих и дальнейших словах Господь воспользовался обрядами, совершавшимися в дни праздника Кущей. По окончании утренней жертвы в храме народ с чередным священником шел к священному Силоамскому колодцу, где священник наполнял золотой сосуд водой. При радостных кликах народа и под звуки труб и кимвалов он нес его в храм и здесь выливал из сосуда воду на жертвенник всесожжения, совершая таким образом «жертву возлияния», которая должна была напоминать изведение Моисеем воды из скалы во время странствования евреев по пустыне. В это время народ пел под музыку слова пророка Исаии, относящиеся к Мессии: И в радости будете почерпать воду из источников спасения (Ис. 12, 3).