Румлонская башня

– Всё же надо было отправить его голым, – сказала Талия и посмотрела на Кристу, которая ухмыльнулась и кивнула вружитке.

– Благодарю вас. Пусть вас хранят боги, – слабым голосом сказал лежащий в телеге Афанисий.

– Даже у преступника есть право на жизнь. Как бы там не отнеслись к твоим преступлениям поминаемые тобою боги, но их суд – это их дело. Я же судил тебя исходя из своих представлений о справедливости. Мужеложник князь воздал тебе по заслугам и даже с лихвой. Поэтому я освободил тебя из его лап. На этот раз ты можешь выбрать добро и строго держаться этого выбора! Решать тебе! – сказал Дел. – Мы доставим тебя в твоё братство, а пока поспи.

Глава 13. Рассказ вружитки Талии

Я – Талия Ошур, вружитка Цеха. По просьбе нашего цехмейстера должна я описать страшные события, произошедшие в моей деревне Солонук. Довелось мне видеть сотворённое там зло своими собственными глазами. Наградили меня боги даром памяти, потому изложу я всё так, как было. Вот мой рассказ.

Ещё совсем молодой девицей пришла я в Солонук. Родители мои шляхетные, потому носила я фамилию Ошур. Но на поместье отца напали наши соседи Кромты. Был среди них и глава рода – Миха Кромт. Тот лиходей влюбился в мою мать и, должна признаться, даже соблазнил её, но отказалась она покинуть моего отца. Родители погибли, а меня спасла наша служанка Ашка. С детства была я привязана к этой женщине, и она отплатила добром за мою любовь. Вывела меня Ашка в лес и сказала бежать и не оборачиваться. Так я и поступила. После долгих скитаний пришла я в Солонук. Там взял меня к себе брат цеха книжников, учитель по имени Афанисий. Считался он человеком праведным и учёным. Учил он меня счёту, живописи, чтению и письму в высоком стиле. Однако я очень скоро узнала его тайну. Тот книжник любил маленьких девочек и был некогда судим за свою похоть. Учитель сам поведал мне о собственных грехах и сказал, что будет он противиться искушению взять меня силой. Долго плакала я и хотела бежать из Солонука, однако устала от скитаний и боялась, что случится со мной худшее зло, если решусь покинуть деревню, в которой есть у меня кров и пища. Решила я, однако, что должна быть осторожной с книжником и взяла себе за правило всегда носить пре себе нож. Однажды мне пригодился тот клинок. Как-то ночью проснулась я от того, что почувствовала на своём теле чьи-то руки. В спальню мою пришёл Афанисий. Был он пьян и не мог противиться уже своему гнусному желанию. Ощупывал он руками мою грудь, а после взялся за бёдра. Не имела я возможности бежать, ибо схватил меня книжник и держал крепко. Что же могла я сделать против ещё сильного, хотя и довольно старого, мужчины? Немногое! Но тут, по счастью, вспомнила я, что нож мой лежит под подушкой, ибо не хотелось мне расстаться с этим своим орудием защиты и средством спасения даже когда приходило время сна. Вытащила я нож и приставила к горлу учителя, и тогда увидела страх в его глазах.

«Уходи прочь, пока не сотворил ты греха, учитель, – сказала я ему. – Вспомни, что ты мой опекун, а не насильник! Оставь меня немедленно!»

Услышал он слова мои, скатился с постели и бежал прочь, а утром извинялся предо мной. После того жила я в ещё большем страхе, но была у меня уверенность, что сделаю я всё, чтобы защитить себя от надругательства.