Руны судьбы

Три крысы – две большие и одна поменьше – взобрались на стол и подбирались к ковриге. Собственно, две облюбовали недогрызенную корку, а вот третья, похоже, нацелилась на весь каравай. Ялка не знала, почему она осталась неподвижной. Месяц-полтора тому назад ничто на свете не заставило бы её стоять спокойно, если рядом копошились эти твари; она бы обязательно вскочила, завизжала, выронила меч и забралась на лавку, подчиняясь даже не страху, но тому загадочному порыву, что охватывает женщину при виде маленького серого зверька. Однако за время странствий девушка успела навидаться всякого и, видно, научилась сдерживать чувства. Сама себе удивляясь, она смотрела, как крысы ворочают краюху, и постепенно ей стало казаться, что они между собою… разговаривают. Ещё мгновение – и она услышит их голоса. Она будто впала в некий транс, даже сердце замедлило бег. Клинок в руках казался неподъёмным, тёплым и почти живым.

Затем вдруг (словно что-то лопнуло внутри) она услышала пускай не фразы, но обрывки фраз – простые, доступные маленьким умишкам мысли.

«Я молодой!» – как будто говорил товарищам тот крыс, который зарился на всю ковригу (а это был именно крыс, а не крыса, как и два других; Ялка почему-то была в этом уверена). – «Я молодой, я сильный, сильный! Унесу еду и съем!»

«Не унесёшь!» – как будто отвечал ему седой и толстый крыс, подёргивая тонкими волосьями усов. – «Не унесёшь, не унесёшь!»

«Унесу, унесу! – упрямился первый и вертел хвостом. Его близорукие чёрные глазки-бусинки азартно поблёскивали. – Съем, съем!»

«Еды много-много! Ты не унесёшь, ты не сильный!»

«Я сильный, сильный-сильный! Только лёгкий! Я унесу и съем, я молодой!»

«Ты молодой, ты глупый, – старый крыс даже оставил корку и встал на задние лапки. Ялка не удивилась бы, если б он упёр лапки в боки и на самом деле заговорил. – Хозяин станет сердитый-сердитый, злой-презлой! Еды больше не оставит!»

«Я не боюсь, не боюсь! Пусть знает, знает: я крыса, я крыса, я крыса, и я здесь был!»

Третий, самый толстый, лоснящийся, молча вгрызался в свою долю и мало обращал внимания на своих приятелей. Ялке стало смешно, она не выдержала и прыснула. Крысы вмиг побросали добычу, спрыгнули на пол и в считаные мгновения скрылись на тёмной половине дома.

Сколько времени она вот так стояла и хихикала, Ялка не смогла бы сказать. Прийти в себя её заставил звук шагов снаружи. Им вторил лёгкий перестук копыт. В первое мгновение Ялка перепугалась, еле попала клинком в ножны, а после – ножнами на крюк, чуть не свалила с полки груду хлама, после чего вприпрыжку понеслась к кровати, обронила одеяло, заметалась, подобрала и в итоге едва успела притвориться спящей, прежде чем открылась дверь.

– Заходи, – сказал кому-то травник. Потоптался на пороге и прошёл к столу. Плащ с шорохом упал на лавку. Ялка зажмурилась и постаралась дышать ровнее.

– Вот, значит, где ты живёшь, – проговорил негромко чей-то новый голос.

– А ты будто не знал, – с усмешкой отпарировал травник.

– Знал. Но никогда здесь не был.

– Интересно, как ты меня вообще отыскал.

– У меня свои методы.

Двое прошлись по комнате. Звякнуло железо. Кто-то передвинул кружку, хмыкнул. Два раза плеснуло вино.

– Твоё здоровье.

– Хох.

Несколько мгновений оба гулко пили, затем расположились у камина (Ялка услыхала, как знакомо заскрипела лавка).

– Надо бы лошадь расседлать, – сонно произнёс пришелец и зевнул.

– Сиди уж. О ней позаботятся.

– Да? Интересно, кто?

– Не важно кто, – тут травник опять усмехнулся. – И за арбалетину свою, кстати говоря, тоже не беспокойся – завтра сами принесут.

Повисла пауза. Кто-то пнул дрова в камине. Пламя вспыхнуло, протяжно гукнул дымоход.

– Здоровая домина.

– Ну так… Здесь же рудокопы жили, те, которые издалека, которые на постоянку здесь селиться не хотели. Посёлка нет уже давно, окрестные дома на камень разобрали.

– А этот что ж?

– Плитняк, – презрительно сказал травник. – Кому он нужен?

– Да уж, точно, никому. А тепло у тебя!

– Девчонка болеет, вот и топлю. Камин, чтоб его: приходится всё время жечь. Всё никак не соберусь нормальную печь сложить.

– А ты умеешь?

– Нет.

Что-то острое стукнуло по дереву – быстро, с протягом и несколько раз. Хлеб режут, догадалась Ялка. Или колбасу.

– Я заночую у тебя?

– Что за вопрос! Места сколько хочешь, выбирай лежанку поцелее и ложись… Эй, осторожнее!

– Ах, зараза… – выругался пришелец. – Ну и ножик у тебя.

– Девчонка принесла. Поаккуратней с ним.

Ялка почувствовала, как взгляды обоих защекотали ей затылок. По спине побежали мурашки.

– Это она? – спросил негромко незнакомец.

– Ещё кого-то видишь, что ли?

– Нет, но…