Руны судьбы

Травник задумался, облокотился о стол и сложил в замок пальцы рук.

– Золтан, я не знаю, с чего начать. С тех пор как я ушёл из города, я семь лет жил, никого не трогая. Лет пять не дрался вовсе. Шутка ли, скажи, а? В наше-то время! Ну, городские склоки, деньги – это я ещё могу понять. Но инквизиция… Кто они такие?

Золтан посмотрел на него с неприкрытым изумлением.

– Ты серьёзно?

– Куда уж серьёзнее.

– Да… – протянул Хагг и смерил травника долгим задумчивым взглядом. – Умеешь ты удивить. А впрочем… Ты хоть знаешь, что в стране творится?

– Нет. Верней, знаю, но… Понимаешь, эти костры, могилы, пытки…

– Говори тише.

– Хорошо. Так вот, я про весь этот ужас, который они творят повсюду. Может, я и сижу в лесу, но надо быть слепым, чтоб этого не видеть. Откуда у них такая власть? Только потому, что король испанский ей благоволит?

– Испанская империя – колосс на глиняных ногах, – рассеянно ответил Золтан и потёр небритый подбородок. – Хотя, может быть, оно и к лучшему…

– Хорошо, что король тебя не слышит, – усмехнулся травник.

– А между прочим, лучше бы ему послушать. Мне кажется, что он совсем не делает выводов из прошлых событий. Знаешь, в Алжире жил такой учёный, века два тому назад – Абдурахман ибн Хальдун (Жуга едва заметно поморщился, но ничего не сказал). Так вот. Он изучал историю разных народов и открыл интересную вещь. Оказывается, судьбы всех народов складываются одинаково, кто бы ни стоял во главе. Он разложил всё как по полочкам, и получилась такая цепочка: образование государства – раз, эпоха завоеваний – два, перенимание обычаев побеждённых народов – три, упадок собственной культуры – четыре. Ну, и распад государства – пять. – Золтан загнул последний палец на правой руке, посмотрел на получившийся кулак и вздохнул. – И так всегда, – подытожил он. – Это так же неизбежно, как весна приходит за зимой.

– Думаешь, Испанию ждёт то же самое?

– Не знаю. Они так кичатся тем, что заново отвоевали свои земли, а между тем сами смогли вырасти из дикарей, лишь когда переняли знания Востока. У двух третей испанцев кровь разбавлена берберами. Когда арабы и берберы в первый раз пришли на полуостров, то называли его «Билад аль-Вандалуз» – «Земля вандалов». Прошло семь веков, и кто сегодня назовёт Андалузию варварским местом? Кстати, и другие испанские названия происходят от арабских, можешь мне поверить. «Гора Тарика», «Джебель аль-Тарик», стал Гибралтаром. Да и что такое Гвадалквивир, как не искажённое арабское «Вад аль-Кебир» – «Большая река»?

– Зачем ты мне всё это говоришь?

– Сейчас объясню. Мы уже почти добрались до сути дела. Номинально папа Григорий IX учредил инквизицию, чтобы следить за чистотой католической веры. Это было – дай бог памяти – больше трёх веков тому назад, в 1227 году от рождества Христова. Тогда это касалось только тех еретиков из Лангедока.

– Катаров?

Золтан посмотрел на травника с невольным уважением.

– Ты меня удивляешь. Да, они называли себя катарами. Лет через двадцать монахи переловили и пожгли их вождей, но, как ты догадываешься, без работы не остались. Видишь ли, в те времена шла реконкиста, и князья на севере Испании жаловали дворянство в качестве награды всем, кому ни попадя. Получалось ненакладно и почётно: любой мало-мальски отличившийся воин мог стать безземельным дворянином – идальго. Надо было только после этого отвоевать себе кусок земли. Народ на этих новых землях селился неохотно, а потому правителям Кастилии и Арагона приходилось терпеть там всех, даже вчерашних иноверцев – арабов, берберов, жидов, а иначе оскудела бы казна. А между тем многие мусульмане и евреи крестились притворно. Потом таких converso стало слишком много, это обеспокоило правителей, и инквизиции снова нашлось дело – следить, кому побеждённые возносят молитвы. Для начала они сожгли и обобрали дочиста марранов, потом наполовину изничтожили, наполовину запугали молисков[39]. Потом открыли Новый Свет, и монахам окончательно развязали руки. Инквизиция стала действовать постоянно. Лет сто она властвовала повсюду – крест на груди и дьявол в сердце, потом надобность в ней постепенно исчезла, и она стала сдавать свои позиции. А тут Фландрия. Ещё бы, такой повод! Ах, Жуга, в какое время мы живём! Если б не эта Испания с её богатствами, которые она награбила по всему свету! Семьсот лет реконкисты превратили постоянное занятие войной в привычку. То, что сейчас происходит, это последняя попытка инквизиции вернуть былое могущество. Если она провалится, ей больше не подняться.

– А если нет?