Русло реки

А потом без паузы обошел женщину и пошел прочь как можно быстрее, но не бегом. Я направился к прилавку Соэ, но в последний миг повернул. Если женщина смотрела мне вслед, я не хотел, чтобы ей было просто снова найти меня. Вместо этого я обошел ряды и попал к сцене в центре на пне красного дерева.

Торговец с козами ушел, теперь мужчина хвалил перед толпой чудо-лекарство. Я обошел сцену. Табличка с объявлениями висела на давно умершем дереве возле нескольких молодых деревьев. Я пошел туда, чтобы скрыться из виду и отдышаться.

— Эй!

Я вздрогнул от вопля.

Мужчина стоял у доски, прибивал новый кусок пергамента. Он вытащил гвозди изо рта и гневно махал на меня молотком.

— Слезь с корней!

— П-простите?

— Слезь с корней? Тебя растили под камнем? Уважай окружающую среду!

Я опустил взгляд. Я стоял меж двух молодых красных деревьев, и их корни переплетались под моими ногами.

— О… простите, — я шагнул в сторону, нервничая. Мужчина покачал головой, вбил последний гвоздь в доску и отошел, бормоча о вытоптанной земле и беспечной молодежи.

Я прислонился к доске, пару раз глубоко вдохнул. Сверток в руках становился тяжелее с каждой секундой, мне нужно было вернуться к Соэ. Я надеялся, что смогу пройти по людной площади, не попавшись на глаза женщине со шрамом на веке.

Может, мне казалось. Это был день рынка, разве странно было столкнуться с одним человеком у двух разных прилавков? Может, ей нужна была новая шляпа. И все. Может, она не слышала, как я болтал с Яно о жизни в замке, еще и с акцентом у прилавка с молоком. Может, она не слышала, как я хвалил шляпнику сильвервудское серебро.

Я сглотнул.

Нам нужно было уходить.

Я отошел от доски. В последний миг я вспомнил просьбу Ларк проверить новости и посмотрел на объявления на доске.

Я тут же заметил объявление с наградой за нее и резко вдохнул. Яно и Соэ не преувеличивали, Двести полумесяцев, живой или мертвой, и еще пятьдесят за подельников. Но портрет был старым. У Ларк уже не было меча и щита, как и черной шляпы с краской на лице. Рядом был портрет Тамзин, но его отчасти скрывал новый лист, один из многих с одинаковыми жирными буквами. Ветер трепал страницы.

Мой рот открылся.

Приходите и увидите

Новую ашоки Толукума

Кимелу Новарни

в ее

дебютном туре

Ниже был список названий городов и дат выступлений. Поселок Великанши был посередине, дата — 31 моконси — последний день августа. День перед коронацией Яно, и Кимела была назначена как ашоки вместо него. Зачем ей выступления за неделю до этого?

Я повернул голову. Мужчина, который прибивал объявления, стоял перед сценой с толпой, слушал о чудо-тонике. Я оторвал одну из страниц от доски, сунул под тунику и поспешил к нему.

— Простите, — выдохнул я. Он повернулся ко мне и нахмурился. — Вы повесили только что объявление об ашоки. Откуда оно?

— Из-под печати, да? — раздраженно сказал он.

— Нет, откуда новость? Толукум? Кто отдал приказ разместить объявление?

— Замок, — сказал он. — Гонец принес брусок для печати утром.

— Приказ был от королевы?

Он пожал плечами.

— Наверное. Королевская печать внизу. Не мне перечить приказам из замка, — он посмотрел на меня. — Ты не из этих краев, да?

Я поздно заметил женщину со шрамом на веке в паре шагов от меня, она смотрела на сцену с далеким взглядом, словно не была сосредоточена на выступлении.

Я сжал сверток и без слов развернулся и поспешил по площади, не переживая из-за того, казалось ли это грубым. Я огибал прилавки и покупателей, детей и тележки, пока не заметил прилавок Соэ. Она и Яно как раз закончили разбирать стол. Они подняли головы, когда я подошел к ним, тяжело дыша, вспотевший.

— Где ты был? — спросила Соэ. — Мы думали, тебя обокрали.

— Нужно уезжать, — выдохнул я, бросил свой сверток в телегу. — Меня преследовали — та женщина, которая слушала нас в очереди за молоком, Яно. И это не все. Кимела проедет через поселок Великанши в дебютном туре через несколько дней. Ее назначили ашоки без тебя.

Яно побелел.

— Что? Когда? Кем?

— Не знаю. Тут объявление. Давайте уходить, и я покажу.

Мы поспешили собрать последние покупки в телегу. Я оглядывался, ожидая, что женщина со шрамом появится из толпы. Но она не появилась. Соэ впрягла мулов в телегу и направила их на людную дорогу. Мы с Яно запрыгнули в телегу, он сел рядом с Соэ, а я — сзади. Я втиснулся между корзиной с едой и свертком с вещами, опустил голову, пока Соэ направляла мулов в толпе. Я кусал губу, гадая, что означало назначение ашоки для нас, Тамзин, Моквайи, Востока и обреченного альянса. Ашоки назначались на всю жизнь.

После нескольких минут тряски высокие деревья снова окружили нас. Шум рынка утих, сменился скрипом телеги и пением птиц в ветвях сверху. Я прислонился головой к свертку из одеяла, смотрел на небо среди темных веток. После стеклянных куполов замка Толукум и открытой жаркой пустыни Феринно я и забыл, как скучал по деревьям. Я с трудом дышал от тревоги.

Яно повернулся.

— Хорошо. Что с Кимелой?