Русло реки

Я пожала плечами. Это было бы проблемой день или два назад, когда я описала, как моя служанка, Симея, прыгнула защищать меня, когда на мою карету напали. Она закрыла меня от заряженных арбалетов и умерла от этого. Ужасным было то, что я могла убежать в другую дверь, если бы ее тело не придавило меня к сидению, но я не могла ругать ее за смелый поступок. Когда я смогла обдумать это, ее жертва удивила меня. Симея была недавно назначена ко мне, и я не думала, что она была такой верной. Горло сжалось. Я была обязана ей жизнью.

Если служанка Кимелы защищала так же хорошо, могли быть проблемы. Но я хотела думать, что Ларк справится с таким человеком.

Крыс остановился перед Ларк, подняв уши и хвост, снова залаял на нее. Она выругалась и вскинула руки.

Из угла раздался резкий и короткий стон.

Веран сполз и упал на пол с глухим стуком. Его тело напряглось, стало дрожать.

Мы все стали шевелиться — мы с Яно вскочили с мест, Соэ отпрянула от печи. Ларк встала с мешка с карточкой и повернула его с живота на бок. Она махнула нам, и хоть мое сердце билось в горле, ее голос был спокойным и четким:

— Ицко… рубашку или ткань, — сказала она.

Я сняла с плеч шаль и передала ей. Она пару раз свернула ее и опустила под дергающейся головой Верана. Пока она поправляла его, Крыс прошел за ней и сел за выгнувшейся спиной Верана, все еще шумно дыша.

Яно сжал спинку стула.

— Что нам делать?

— Ждать, пока это прекратится, — сказала Ларк. — Немного воды.

Она послушно обошла их и пошла за дверь к бочке с водой. Яно склонился и взял горшок, стоящий в паре дюймов от ног Верана у камина, бахрома раскачивалась на его сапогах. Я стояла у стола, глядя на них троих — Верана, Ларк и ее собаку.

— Эй, — сказала я. Ларк подняла голову, и я указала на Крыса.

«Откуда он знал?».

— Что знал?

Я указала на Верана, его судороги стали замедляться. Ларк растерянно посмотрела на меня, потом на Крыса.

— Я уже заставляла его ложиться за Вераном, может, он решил, что так надо?

Я покачала головой и взяла табличку.

НО КАК КРЫС ПОНЯЛ, ЧТО ВЕРАН РУХНЕТ?

Ларк смотрела на мои слова, хмурясь.

— Что?

ОН ЛАЯЛ НА ТЕБЯ. ОН ТЫКАЛСЯ В ВЕРАНА

Ларк посмотрела на табличку, потом повернулась к Крысу.

— Вряд ли пес знал, — сказал Яно. — Как? Веран просто отдыхал.

Я вскинула руки. Я не знала. Но пес был встревожен… чем?

Веран перестал дрожать, тело расслабилось. Его несколько раз чуть не стошнило, но ничего не вышло. Ларк проверила его от колен до шеи и головы. Она повернула его руку удобнее для него.

Я постучала по столу и убежденно показала знаками:

«Пес знал, что что-то не так».

— Это явно что-то еще, — сказал Яно, Соэ вернулась с полным графином воды. — Соэ, снаружи что-то есть? Зверь? Лошади шумят?

— Что? — выдохнула Соэ. — Нет. А что? Дождь идет. Он прекратил?

Ларк посмотрела на меня в смятении. Я взяла табличку.

КРЫС БЫЛ ВСТРЕВОЖЕН, КОГДА ВЕРАН ТАК СТРАДАЛ ДО ЭТОГО?

Взгляд Ларк стал далеким, она вспоминала. Она посмотрела на Верана, лежащего отчасти на ее коленях. Он слабо дышал сквозь бледные губы. После паузы она вскинула голову.

Я приподняла брови.

— В первый раз, — медленно сказала она, — Крыс скулил. Он был подо мной, прижимался к ногам. Я тогда и не подумала ничего такого.

«А в другие?» — спросила я.

— У Канавы Теллмана… — она нахмурилась. — Он оставался вдали от нас на солнце, а не в тени. И скулил. Я думала, что он устал.

Мы смотрели друг на друга на кухне.

— Но было нечего видеть, — возразил Яно. — Ничто не указывало…

Я подняла руки.

«Тебе. У собак нюх лучше, они слышат то, что мы не слышим».

— Но я не слышал, чтобы пес… — Яно утих, глядя на меня. Я ощущала, как мое лицо скривилось, надеялась, что он понимал, что его ограниченный опыт не был правдой мира. Я думала, что показала ему это, когда впервые вышла на сцену как ашоки его родителей.

Ларк заерзала, подвинула голову Верана.

— Я перенесу его в мастерскую. Он будет в смятении, когда проснется, — она кивнула Соэ. — Можешь взять его за ноги и нести воду?

Соэ кивнула, склонилась и сцепила руки под коленями Верана. Ларк подняла его торс, придерживая голову, и они вместе понесли его к мастерской. Крыс без Верана или его припадка лег на бок, вытянулся у камина, расслабившись.

Дверь мастерской закрылась, и было слышно приглушенные голоса и шорох прессов, которые сдвигали. Мы все еще стояли по краям стола. Яно смотрел на свой стул, потом на огонь, а потом на меня.

— Тамзин, — медленно сказал он. — Мне кажется, что ты злишься на меня, но я не знаю, за что. С Пасула кажется… словно я делаю и говорю что-то не так.

Я придвинула табличку к себе. Я не хотела вести этот разговор так, но у меня не было выбора.

ПОЧЕМУ ТЫ ОТКАЗЫВАЕШЬСЯ ОТ ВСЕХ МОИХ ИДЕЙ? — написала я.

— Это не так, — возразил он.

ТАК

— Просто я не слышал, чтобы собака…

Я ударила по табличке.

НЕ СОБАКА. ПРЕСС. КИМЕЛА. НАШ ПЛАН

— Я просто не хочу, чтобы ты снова пострадала. Лучше оставаться маленькими.

Мои следующие слова были большими и неровными.

НЕТНИЧЕГО МАЛЕНЬКОГО

— Есть, Тамзин, — сказал он. — Я знаю, ты всегда думала о большом, но смотри, к чему это привело.