Русская апатия. Имеет ли Россия будущее

Кстати, Октябрь и последовавшая кровопролитная гражданская война в России полностью подтвердили предвидение Сергея Булгакова, что мессианизм марксистского учения о пролетарской революции, учения Карла Маркса о неизбежности страшного суда над капиталистической цивилизацией, его учение о «непреодолимой пропасти» между «облеченным высшей миссией пролетариатом» и «общей реакционной массой» неизбежно приведет к тому, что «ноты классовой ненависти» полностью вытеснят из коммунистической практики «идеалы всечеловеческой любви»[104]. Учение о коммунизме, как оно изложено в «Манифесте Коммунистической партии», действительно было атеистической интерпретацией христианского учения о конце света накануне второго пришествия Христа. Стилистика «Манифеста Коммунистической партии», утверждающего, что у «пролетариев нет ничего своего, что надо было бы им охранять, они должны разрушить все, что до сих пор охраняло и обеспечивало частную собственность»[105], уничтожить религиозное чувство, семью, торговлю, дом как частный быт, право наследования, «идиотизм деревенской жизни», абсолютно совпадает с апокалиптическими картинами Откровения Иоанна Богослова. «И детей ее поражу смертью», «И я взглянул, и вот конь бледный, и на нем всадник, которому имя „смерть“, и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными»[106].

И когда Гитлер говорил, что марксизм является «учением, всецело направленным на разрушение всего человечества»[107], то он как консерватор был прав. Марксизм действительно является учением о разрушении той частнособственнической цивилизации, которая была и которая существует до сих пор. Если вы коммунист, ненавидите капитализм, мир частной собственности, верите в возможность абсолютного равенства, то для вас марксизм является учением о созидании прекрасного будущего. Но если вы консерватор, просто реалист и понимаете, что без частной собственности, рынка, социальных различий мир не может не только существовать, но и развиваться, то для вас марксизм действительно является учением, враждебным существованию человечества. Гитлер при всей свой антисемитской психопатии во всем, что касается экономики, обладал куда более здравым смыслом, чем большевики.

И снова никуда не уйти от того факта, что болезненный мессианизм Гитлера с его болезненным антисемитизмом является прежде всего реакцией на коммунистический мессианизм, который заявил о себе в полный голос после ленинского Октября, после создания III Интернационала. Если марксисты покушаются на понятие нации и ценность национального государства, то мы, национал-социалисты, говорит Гитлер, будем «говорить о высокой миссии немецкого народа на этой земле… Миссия эта может заключаться только в создании такого государства, которое будет видеть самую высшую свою задачу в сохранении и поддержке еще сохранившихся наиболее благородных частей нашего народа, а тем самым всего человечества»[108].

Об общих чертах этнического геноцида с классовым

До большевиков история Европы уже знала безумие зверской расправы со своими соплеменниками. Примером тому – гражданская война во Франции во время революции 1789–1793 годов, расправа якобинцев с восставшей Вандеей. Но до большевиков не было такого, чтобы один из лидеров победившей в гражданской войне партии не из мести, а во имя якобы «великих исторических целей» призывал к физическому уничтожению миллионов людей. Все-таки Гитлер готовил «решение основного вопроса» из-под полы, не придавая публичной огласке свои преступные античеловеческие планы. А вот соратник Ленина Григорий Зиновьев вслух и открыто говорил, что большевики пришли к власти, чтобы уничтожить миллионы людей. Вот что он сказал в своей речи на партийном собрании в Петрограде 17 сентября 1918 года: «Из ста миллионов населения советской России мы должны привлечь на свою сторону девяносто. С прочими нам не надо говорить, их надо уничтожить»[109]. И если посмотреть статистику, то из тех «22 миллионов эксплуататоров», которые были в России в 1913 году (среди них было 17 миллионов кулаков), многие и многие миллионы были просто физически уничтожены. Все произошло, как и обещал Григорий Зиновьев. Идея коллективной ответственности, рожденная якобинской революцией, лежала в основе так называемого «плебейского» революционного террора. Но после появления учения Карла Маркса об «отживших», обреченных историей умереть классов она, эта теория коллективной ответственности, приобрела апокалипсический, вселенский характер. И соратник, и друг Ленина Григорий Зиновьев выразил в прямой и открытой форме эту претензию от имени прогресса решить судьбу миллионов людей. Марксизм породил право лидеров революционной партии решать судьбу, вопрос жизни и смерти миллионов людей. После победы Октября жизнь, образ жизни, ее уклад уже целиком зависели от того, какие чертики засели в головах руководителей большевистской партии.