Русская апатия. Имеет ли Россия будущее

Но то, что особенно сближало, делало родственным большевизм и социализм, так это общее для них отрицание буржуазного права. Национал-социализм, как и большевизм, прежде всего не хотел связывать себя ни с какими возникшими до них законами. На это обстоятельство в первую очередь обращали внимание все исследователи философского родства национал-социализма с большевизмом. Гитлер, который в «Майн кампф» присваивает себе право на жизнь тех, кто стоит на дороге его борьбы, по сути, действительно повторяет все то, что говорил об особенностях революционного права Ленин, то есть то, что революционное право требует бесправия для врагов революции. Э. Нольте для подтверждения этого тезиса ссылается на речь Ленина, произнесенную перед Центральным советом профсоюзов, в которой Ленин «выделил Статью 23 Конституции РСФСР, где сказано, что Советская республика отнимает у отдельных лиц и отдельных групп те права, которые можно использовать в ущерб интересам социалистической революции, – и продолжал: „Мы открыто заявили, что в переходный период не только не обещаем никакой свободы направо и налево, но и говорим заранее, что будем лишать всяких прав буржуазию, мешающую социалистической революции. А кто об этом будет судить? Судить будет пролетариат“»[140].

О роли III Ленинского Коммунистического Интернационала в приходе Гитлера к власти

Правда, о которой мы до сих пор мало знаем в России, состоит в том, что активность и энергия Гитлера и его партии в борьбе за власть росла пропорционально влиянию III Интернационала, советской России на политику просоветской КПГ Эрнста Тельмана. Проводимая Лениным, Троцким и потом Сталиным политика экспорта пролетарских революций в Западную Европу, и прежде всего в Германию, провоцировала поддержку населением, немецким бюргером, а к концу 1920-х и немецкими рабочими партии Гитлера как единственной реальной защитницы от угрозы прихода к власти промосковских коммунистов.

И все дело в том, что КПГ Эрнста Тельмана как секция Коммунистического Интернационала не просто изучала большевистский опыт революционного захвата власти, но и готовилась к этому захвату, и не только морально. Ленинская идея вооружения революционного пролетариата с самого начала применялась германскими коммунистами и на практике. Клара Цеткин на V Конгрессе Коминтерна, который проходил в Москве в июне-июле 1924 года, открыто докладывала: «Мы организовывали боевые кадры, мы устраивали школы, где наши товарищи, имеющие способности к военному делу, приобретали квалификацию красных офицеров, мы создавали партизанские группы, специальные комиссии для железнодорожников, мы впервые приступили к организации службы новостей <…>, задачей которой была контрразведка, разоблачение шпиков и проч.». Действительно, по поручению Коминтерна был создан так называемый М– (военный) и Н– (новостной) аппарат, а также специальная военно-политическая (МП) организация в качестве отдела кадров для Красной армии.

Рейхслейтером МП стал советский генерал, и Германия была поделена на шесть МП-округов, во главе которых, наряду с немецкими ответственными стояли в качестве советников также советские генералы. Одновременно был создан и террористический аппарат (Т-группа), задачей которого было устранять шпиков и организовывать отдельные покушения для подготовки массового террора[141].