Русская апатия. Имеет ли Россия будущее

Так и не решенные задачи декоммунизации постсоветской России по-прежнему предъявляют серьезные требования к нашей способности к самокритике, к нашей способности увидеть все слабые стороны нашего национального сознания, которые способствовали приходу к власти большевиков и всей истории саморазрушения и самоистребления русского ХХ века. Тем более нам до сих пор важно увидеть те особенности нашего национального сознания, которые были гальванизированы советской политической системой и которые до сих пор, на мой взгляд, дают о себе знать. Речь идет, прежде всего, о традициях патернализма, о привычке к всевластию, о слабом развитии чувства личности.

На кого и на что развешаны ярлыки русофобии

Между тем особенность нынешней посткрымской России, родившейся год назад, состоит в том, что вместо преодоления всего, что связано с российскими традициями всевластия, умаления достоинства человека и ценности его жизни, многочисленные идеологи – и провластные, и околовластные – занялись, напротив, сакрализацией того, что мешает России прийти к свободе. Сегодня у нас принято приветствовать в русском архетипе все то, что способствовало советизации России. И, соответственно, все те, кто продолжает обращать внимание на изначальную цивилизационную отсталость России, осуждаются как русофобы. Еще в начале девяностых многие использовали книги, посвященные описанию нравов России, написанные европейцами, к примеру, «Письма из России» А. де Кюстина, для расширения своих представлений о том, каким был на самом деле русский человек ХIX века. Сегодня же всех этих путешественников, рассказывавших в своих воспоминаниях о России, мы зачисляем, как правило, в разряд русофобов, свидетельством чему – «Антология. Русский вопрос в истории политики и мысли» (изд-во Московского ун-та, 2013). Вот почему я ради исторической правды попытался в тексте, который предлагаю читателю, доказать, что в подавляющем большинстве случаев то, что у нас сегодня называют «проявлением русофобии», в действительности – забота о том, чтобы наша Россия была в авангарде цивилизации, а не на ее обочине.

Если вы, к примеру, сами не прочли с карандашом в руках статьи И. Ильина, объединенные названием «Наши задачи», то вы согласитесь с тем, как настаивает в цитируемом составителями сборнике отрывков из статей сам автор, что все разговоры Запада о «варварской», «религиозно разлагающейся», «хозяйственно несостоятельной» России – сплошная клевета наших недругов[230]. Но как только вы примете во внимание все, что говорит сам Иван Ильин в этом же сборнике статей о причинах победы большевиков и о том, что необходимо преодолеть русскому человеку в самом себе, чтобы обрести моральную полноту жизни, то вы обнаружите, что он сам находит в русском человеке то, что несколькими страницами выше называл «клеветой».

И. Ильин, как известно, был противником ныне модного в нашей стране учения об особой русской коллективистской цивилизации и настаивал на том, что все наши беды от «хозяйственно несостоятельной» общинной организации труда. Да, И. Ильин говорил о том же, о чем говорили и «русофобы», о том, что община, «ограничивающая свободное распоряжение землей», на самом деле привела к «аграрному перенаселению в общине и во всей стране, к экстенсивности и отсталости крестьянского хозяйства, к стеснению и подавлению личной хозяйственной инициативы и аграрным иллюзиям, и потому к нарастанию революционных настроений в стране»[231].