Русская Армия генерала Врангеля. Бои на Кубани и в Северной Таврии. Том 14

Главная причина неудачи кроется в численном перевесе противника, готовности его к операциям с нами в данном районе (была подвезена тяжелая артиллерия – 1 орудие) и в сильном артиллерийском огне, на 10–15 выстрелов мы отвечали одним – тремя. До Анапы также не дошли. В самой Анапе был виден отчего-то пожар. Соединиться с зелеными, находящимися в районе Баканской, не удалось, хотя гонец оттуда прибыл в 1-й день высадки, и ему даны были директивы идти на соединение с нами. (Однако накануне назначенного для того срока мы были вынуждены сесть обратно на суда.) Число зеленых достигает будто бы 8 тысяч человек. На три четверти состоят из частей Добрармии, распылившихся тут в горах после мартовской Новороссийской и Туапсинской трагедии. На днях к ним присоединилась артиллерийская батарея красных в полной запряжке. В общем, под Раевской присоединилась лишь группа зеленых в 15 человек. Вожак группы предлагал провести наши войска по тропинкам в обход красных и их артиллерии. Отказались. Позже, впрочем, будто бы жалели. В Таманской жители были очень недовольны, что наши войска помешали… выдаче мануфактуры (ситцу) по 4 аршина на душу за 120 рублей. Бабы не стеснялись, говорили:

– Те хоть мануфактуру доставили, а вы что привезли?..

Мобилизация проходила более или менее успешно, до начала нашего отступления. Когда началось отступление, подлежащих явке, естественно, не было вовсе. Например, в Стеблиевской из 48 человек, мобилизованных при отступлении, явился лишь один. Конской мобилизации почти нигде не объявляли, так как большевики угнали всех годных лошадей. Несмотря на сдержанное отношение к нам, жители открыто жалуются и на большевиков. У большинства бывших в десантах создалось впечатление, что мирное население относится одинаково враждебно и к большевикам, и к нам и ждет одного – конца войны. При таком положении вещей полное отсутствие пропаганды особенно гибельно отзывается на деле армии. На глазах Г. красные, при одном из окружений, приканчивали наших раненых и прикололи сестру милосердия. Ночью М. сообщил, что Назарову приказано идти на Волноваху. Отряд под Торговой сильно пострадал.

25 августа. В 9 часов утра прибыл генкварм, сильно исхудавший, осунувшийся и осипший. Оставался на Кубани до погрузки последних

частей. Последние часы погрузки проходили в очень тяжелых условиях благодаря грозе и шторму, сорвавшему сооруженную пристань. По словам генкварма, вывезено все. В последнюю минуту на берегу были брошены лишь десятка два негодных лошадей и тачанки. Два броневика с неимоверными затруднениями вывезены. Заслуга Коновалова, по общему мнению, огромна.

С 10 часов утра до позднего вечера беспрерывный прием командиров частей в связи с переформированием и образованием 2-й армии. Все добиваются оставления у себя своих людей. Интересен доклад войскового старшины П. – командира полтавцев, доложившего генкварму, что подавляющий процент присоединившихся составляют станичники его Полтавского округа, оттуда же и почти вся набранная на Кубани кавалерия – свыше 6000 лошадей. Считает полезным объединить их в одно войсковое соединение, а не распылять по дивизиям. Шиффнер-Маркевича, Малышенко, Бабиева и т. д. Командир астраханцев полковник М. жаловался мне на полное отсутствие пропаганды.

Вечером телеграмма о взятии в плен 42-й советской дивизии, взятии Никополя «атаманом» Володиным и о потере нами двух танков, застрявших на второй линии каховских заграждений. У противника обнаружены действующие против нас 2-й и 3-й танковые дивизионы из танков, захваченных у поляков. В 9.10 вечера начинаем свертываться. К 10 часам сняты антенны радио. В 12 часов ночи прекратил работу весь оперативный телеграф. В 1 час 45 минут ночи выезжаем в Севастополь соединенным составом в 29 вагонов.

26 августа. В 12 часов дня прибыли в Джанкой. До часу дня доклад генерала Макеева – начальника Сивашско-Перекопского укрепленного района. В час завтрак. В 1 час 45 минут отходим дальше на юг. В пути приказано ординарцу вручить коменданту Симферополя для передачи генералу Кусонскому незапечатанное письмо за подписью «Патриот». Письмо полно упреков по адресу Главнокомандующего за то, что он не обращает внимания на действия симферопольской администрации, представляющие собой сплошной произвол. Особенно подчеркивается беззаконная деятельность полковника Т., организовывающего постоянно бесконечные облавы, в которых задерживаются и насильно отправляются на фронт люди, освобожденные воинскими присутствиями. Вырываются от Т. лишь за миллионные взятки. Деятельность полковника Т. приравнивается автором к деятельности агентов большевиков. Несмотря на то что письмо было анонимным, на нем положена следующая резолюция Главкома: «Г. Кусонскому. По моим сведениям, полковник Т. прохвост – надо проверить. В.» Письмо с резолюцией отправлено без конверта через комендатуру, где служил сам полковник Т. В 7 часов вечера, после часовой остановки, выезжаем из Симферополя в Севастополь. Прибыли в Севастополь в 9.50 вечера. До утра приказано оставаться в вагонах.