Русская Армия генерала Врангеля. Бои на Кубани и в Северной Таврии. Том 14

А. Бек-Софиев 352 Разведки, летние наступления и Кубанский десант Русской Армии генерала Врангеля 353

Положение Добровольческой армии в Крыму в начале 1920 года

В начале года положение на фронте Добровольческой армии генерала Деникина становилось очень тяжелым. Войска отступали на Новороссийский плацдарм. Средства для эвакуации через Новороссийский порт подготовлены не были. Результатом этого явилась гибель целых войсковых соединений. Сама эвакуация происходила без всякого плана в трагических и кошмарных условиях.

П. Гюльцгоф³⁵⁴ в своем дневнике описывает февральско-мартовский отход по Кубани: «…По нашей же дороге отступало три кавалерийских корпуса, поэтому мы шли рядом по 5–6 повозок в ряд, и когда начались переправы или гати через многочисленные мелкие речушки, то вся колонна останавливалась и ждала своей очереди. Днем и ночью, не имея ни минуты отдыха (за три недели прошли 470 верст), по пояс в грязи, тащились мы среди поломанных и застрявших в грязи повозок и пушек с лошадьми. Двигались мы на юго-запад, не зная даже конечного пункта нашего драпа… Благодаря потере связи с дивизией мы случайно прошли слишком далеко (в Тимашевскую), и впоследствии пришлось возвращаться обратно к Батуринской, чтобы потом отступать опять. На переправах в Ново-Корсуньской, Дядьковской и Медведовской мы днем задерживали противника, а ночью опять холод, грязь, уставшие люди и лошади, и переходы по 15–20 верст. Затем часть из нас была послана для защиты переправ через Кубань от зеленых… Только благодаря марковским саперам, в два дня наведшим понтонный мост, наша дивизия смогла переправиться. В Троицкой выяснилось, что мы отступаем на Новороссийск, чтобы грузиться на пароходы. 6 марта на станции Крымская к нам присоединились офицеры бывшей 4-й, 7-й и 17-й запасной батарей, многие с лошадьми, пополнившими ту убыль, которая произошла вследствие массового дезертирства. Безуспешно дав большевикам бой у станции Раевская, наша дивизия отошла к самому Новороссийску. Пришлось бросить пушки, лошадей и даже седла… Без воды, без еды, усталые и с разбитыми нервами мы на «Аю-Даге» поплыли в Крым».

Половина отступающей армии стала отходить по Черноморскому побережью к Таупсе. Положение их было катастрофическим. Большинство их старших начальников оказалось в Крыму. Между Туапсе и Сочи сосредоточилось до 60 000 казаков с присоединившимися к ним беженцами. Части утратили всякую боеспособность и бросили не только орудия, но и часть винтовок. Последний кубанский атаман генерал Букретов требовал переговоров с большевиками о сдаче и, не дождавшись приведения в исполнение этого решения, выехал в Крым.

Почти все добровольческие части прибыли в Крым деморализованными, без обозов, пулеметов и артиллерии. Некоторые части вышли из повиновения начальников. Конница была без лошадей. Флот не имел ни угля, ни масла, машины не имели горючего.

Ко времени назначения генерала Врангеля Главнокомандующим Добровольческой армией Вооруженных сил Юга России (22 марта (4 апреля) 1920 года) на Крымском фронте было сравнительно благополучно. Части генерала Слащева, несмотря на свою малочисленность, успешно сдерживали красных войти в Крым.

Когда многим начальникам стало известно об английском ультиматуме о прекращении борьбы с красными (18–22 марта 1920 года), некоторые из них не представляли себе, как выйти из создавшегося положения. Лишенные почти всей материальной части, со сниженной моралью, переброшенные части не представляли какой бы то ни было серьезной силы. Эвакуация была невозможна за полным отсутствием топлива для судов, да и район эвакуации совершенно не был ясен.

Раз англичане отказывались от дальнейших поставок, то на снабжение войск материальной частью рассчитывать не приходилось. Никто не представлял себе, что может предпринять новое Главное командование. На это пессимистическое настроение дал ответ генерал Врангель. Он указал, что не может армии обещать победы, но что он не склонит знамени перед врагом и что если им суждено погибнуть, то он сохранит честь Русского Имени.

Об этом периоде П. Гюльцгоф упоминает в своем дневнике: «В высших сферах происходили большие события. Деникин уехал, его место занял Врангель. Везде почувствовалась его твердая рука. Исчезли грабежи и насилия. Банды оборванных приняли вид строевых частей, и, главное, у всех появилась надежда на близкое наступление. Батарея тоже преобразилась. Начались занятия, учение и прочее».

Десант в Кирилловку