Читаем Русская эпиграмма полностью

Русская эпиграмма

авторов Коллектив

Да! до пота потрудились

В пользу сирых и голодных…

ПРОЩАНИЕ ГЕКТОРА С АНДРОМАХОЙ

В условиях современности

У ней — опущенные веки,

В его руке — ее рука;

Он ей сказал: «Прощай навеки!»

Она ответила: «Пока!»

Владимир Алексеевич Гиляровский

<НА ПРЕМЬЕРУ ПЬЕСЫ Л. Н. ТОЛСТОГО «ВЛАСТЬ ТЬМЫ»>

В России две напасти:

Внизу — власть тьмы,

А наверху — тьма власти.

Антон Павлович Чехов

ИЗ «ЗАПИСНЫХ КНИЖЕК»

Настоящий мужчина

состоит из мужа и чина.

Владислав Фелицианович Ходасевич

<НА ВЛАДЕЛЬЦА И ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

ИЗДАТЕЛЬСТВА «ГРИФ» С. А. СОКОЛОВА-КРЕЧЕТОВА,

«примазавшегося»^[86] шафером на свадьбе автора эпиграммы, посаженым отцом которого был В. Я. Брюсов>

Венчал Валерий Владислава, —

И «Грифу» слава дорога!

Но Владиславу — только слава,

А «Грифу» — слава да рога.

<НА ПИСАТЕЛЬНИЦУ-АНТРОПОСОФКУ ГРИГОРОВИЧ,

замучившую автора эпиграммы выпрашиваниями литературных советов>

Она сказала: «Можно быть великой,

Не будучи Антоном-Горемыкой.

Лишь сядь под куст, попукай и посикай».

Попукала, посикала — и вот

Свой сик и пук ко мне на выбор шлет.

<НАДПИСЬ НА ПАСХАЛЬНОМ ЯЙЦЕ

в связи с ростом антисемитизма в Польше>

1915

На новом радостном пути,

Поляк, не унижай еврея:

Ты был, как он, ты стал сильнее, —

Свое минувшее в нем чти.

ПАМЯТНИК

Exegi monumentum^[87]

Павлович! С посошком бродячею каликой

Пройди от финских скал вплоть до донских станиц,

Читай мои стихи по всей Руси великой, —

И столько мне пришлют яиц,

Что если гору их на площади Урицкой

Поможет мне сложить поклонников толпа,

То, выглянув в окно, уж не найдет Белицкий

Александрийского столпа.

Игорь Северянин

(Игорь Васильевич Лотарев)

СТРАННО

Мы живем, точно в сне неразгаданном,

На одной из удобных планет…

Много есть, чего вовсе не надо нам,

А того, что нам хочется, нет…

Лев Вениаминович Никулин

<ИГОРЬ СЕВЕРЯНИН В ГОДЫ

ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ>

Война и алоблеск излучин

Томят меня, как тяжесть ков, —

Обеспиджачен, обезбрючен,

Когда войду я в твой альков?

НА ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК «ЛУКОМОРЬЕ»

Кузьмин и Буренин…

Какой винегрет!

В рисунках отменен,

В поэзии нет…

Во взглядах упорен

И лих, как гусар… —

Там лозунг: «Суворин»,

Пароль: «Гонорар».

Василий Васильевич Князев

<ИЗ ЦИКЛА ЛУКОМОРСКАЯ КОМПАНИЯ»>

Перед войною суворинское «Новое время», с целью перекинуть мостик между собой и честной литературой, стало издавать жирногонорарное «Лукоморье».

«У «Лукоморья» дуб зеленый,

Златая цепь на дубе том»,

А на цепи позолоченной —

Ряд бардов, купленных гуртом.

Строчат стихи, да так, что любо!

Но… что милей для их души:

Златая цепь иль… желудь с дуба?

Эдип, реши.

В 31-м номере появился Федор Сологуб.

У «Лукоморья» старый дуб

Разросся пышно и картинно;

Под дубом — Федор Сологуб

Почил от дел своих невинно.

Но что милее для души

Почтеннейшего Сологуба;

Златая цепь иль желудь с дуба?

Эдип, реши.

ПРИЗНАНИЕ МОДЕРНИСТА

Для новой рифмы

Готовы тиф мы

В стихах воспеть,

И с ним возиться,

И заразиться,

И умереть.

* * *

В былые давние лета

Жилось нам туго, дети,

И только «общие места»

Мы видели в газете.

Теперь уж музыка не та,

Мир выступил с протестом:

В газетах «общие места»

Сменились… «белым местом».

* * *

О сколько ненужного, нудного шума:

«Четвертая дума! Четвертая дума!!

Четвертая дума кадетскою будет,

Четвертая дума нас с властью рассудит!!

Четвертая дума, поверьте, не Третья:

Начало рассвета, конец лихолетья!!!»

Но рвется наружу предательский вздох:

«Не будет ли, братцы, довольно и трех?»

ПАВЕЛ

Мой приятель Павел,

Патриот по духу,

Выше рома ставил

Русскую сивуху…

Был борцом известным,

Златоустом местным

Русского Союза,

Но ему, о муза! —

Выпал тяжкий номер:

От патриотизма,

От алкоголизма —

Помер!

* * *

Попечитель Казанского учебного округа предписал, чтобы в гимназиях были изменены цвета форменного платья на более светлые тона. Попечитель мотивирует это распоряжение тем, что темные цвета наводят гимназистов на мрачные мысли.

«Русское слово»

Что темные цвета наводят гимназистов

На мысли мрачные — неведомо кому ж?

Про Шварца вспомните…

О сколько Он расплодил у нас, сей трижды черный муж!

Саша Черный

(Александр Михайлович Гликберг)

<НА МИНИСТРА НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ А. Н ШВАРЦА>

У старца Шварца

Ключ от ларца,

А в ларце просвещенье.

Но старец Шварец