Русская фантастика – 2018. Том 2

Поднявшись в верхний дом, он печально посмотрел на тяжелые картинные рамы, висящие на уцелевших стенах. Их невозможно было бы увезти с собой на новое поселение. Но часть картин все же была аккуратно снята и уложена в багаж. Несколько комнат центральной части, расположенные в зоне под остатками щита, еще неплохо сохранились, но левое крыло здания давно покосилось и пошло трещинами. Правого крыла давно не существовало, и сейчас оно представляло собой лишь груду бесформенных руин. Эти руины с годами станут похожи на небольшие холмы и зарастут травой. Так и случится, правда, только в том случае, если еще будет хоть какая-то приемлемая для растительной жизни атмосфера. Будь у них всех еще достаточно времени, он мог бы заняться реконструкцией и оставить после себя дом как полноценный, а не абстрактный памятник прошлому. С одной стороны, это может показаться довольно глупым, абсолютно неуместным и напрасной тратой усилий, но дом был родной и действительно замечательный. Навин жалел его и был искренне к нему привязан. У него даже мелькала мысль, если позволят ресурсы, построить точно такой же на новом месте… Для этого у него были скопированы все необходимые детали. Вероятно, в душе он был слишком сентиментален и неравнодушен к этому месту. Но он точно знал, что предпочел бы остаться, будь у него хоть маленькая возможность так поступить, чем переезжать с тяжелым чувством вины. Его не пугали трудности или страх перед неизвестностью. Неизвестности как раз не было. Все было давно известно и расписано до минуты. Но вопрос «остаться» даже не обсуждался. Как специалист особого класса, он был обязан быть в первой волне переселенцев.

– Навин, ты дома? – раздался полный оптимизма голос сестры.

Навин активировал коммуникатор и сухо ответил, из-за происходящих событий он был в плохом настроении, подобного оптимизма никак не разделял и вообще не очень любил, когда его отвлекали:

– Я наверху.

– Я так и знала. Жаль, что мы не можем забрать с собой все… – она приглушенно хихикнула.

В коммуникаторе послышался подозрительный стук. Вероятно, что-то упало или сестра что-то уронила в хаосе поспешно собранных вещей. Собственно, все было собрано давно, а это были последние попытки прихватить что-нибудь еще и успокоиться, что ничего не забыли. Сестра шутила, что если они что-то умудрятся забыть, то старший брат привезет это на новое место и они снова будут вместе. Их было трое, Навин, Нури и Нарендра – старший брат, который предпочел остаться и бороться до последнего. Когда он объявил о своем решении, впечатлительная Нури пролила немало слез и успокоилась только тогда, когда Навин, изрядно уставший от семейных переживаний, намекнул ей, что Нарендр может прибыть если не сразу, то потом. Навин придумал для нее утешение, что к приезду старшего брата Нури должна заняться делом, которое только ей по силам и на что не способны мужчины. Она должна позаботиться о том, чтоб Нарендр не заметил разницы с покинутым домом. Все хорошо подготовить и создать привычный домашний уют. Пусть за окном необычный пейзаж, это лишь временное неудобство. Навин знал, что большая часть переселенцев была настроена весьма оптимистично. Так и должно было быть, ведь они многого не знали.

Он достал из кармана припрятанный ранее листок с небольшим текстом. Его сделали в лаборатории особо прочных материалов, способных не разрушаться долгие века. Так ему захотелось, и несколько месяцев он сочинял этот прощальный текст, адресованный неизвестно кому. Это было последнее, что он мог оставить после себя в этом доме, на этой планете. Коллеги отнеслись к его причуде спокойно и никаких вопросов не задавали. Один из приятных бонусов в его длительной и нужной обществу профессиональной деятельности – это разрешение на маленькие личные и экстравагантные причуды. Впрочем, не слишком частые, как можно было бы подумать, представляя себе почтенный клан ученых. Свернув листок в рулон наподобие египетских папирусов, которые он видел в хранилищах древностей, он вложил его в цилиндрический контейнер и тщательно завинтил герметичную крышку. На всякий случай на крышке была помещена простая схема, понятная даже детям, играющая роль инструкции, как открыть крышку. С цилиндром в руке он спустился вниз. Он уже присмотрел, где его поместить среди вещей, которым суждено остаться здесь как память о прекрасном, но все же утраченном прошлом…

Первые месяцы на красной планете были невыносимо тяжелыми. Ко многому пришлось привыкать, но были и вполне обычные земные совпадения. Например, иногда небо казалось почти земным, как во время песчаных бурь, приходящих из Сахары. А закаты на Марсе оказались вовсе не красно-рыжими, как предполагалось изначально от того, что рыжая пыль на фоне красного неба должна была придать им именно красный цвет. Но марсианские закаты неожиданно порадовали голубым оттенком благодаря тому, что местная атмосфера не рассеивает солнечный свет до красной части спектра.